Ротенберг Борис Романович – известный спортсмен и предприниматель.

В новом номере журнала Tatler главной героиней стала Карина Ротенберг - супруга Бориса, одного из братьев Ротенбергов, которых называют друзьями Владимира Путина. Её фотография опубликована в том числе на обложке номера светского журнала, а в интервью она рассказала о знакомстве, характере и жизни одного из самых богатых и влиятельных людей страны.

Карина, вы спросили мужа? Он разрешит вам дать интервью?

Ксения, я - самостоятельный человек. Муж не может мне что-то запретить или разрешить. Мы советуемся друг с другом, но не спрашиваем разрешения. Мы же не дети, - отвечает она журналисту.

37-летняя Карина Ротенберг - супруга 59-летнего бизнесмена Бориса Ротенберга. В этом году журнал Forbes оценил состояние совладельца СМП-банка в $1 миллиард и поставил на 76 место в списке богатейших людей России. Вместе с братом - Аркадием Ротенбергом и президентом Владимиром Путиным они в юности занимались дзюдо. Сейчас Борис Ротенберг - вице-президент Федерации дзюдо России.

Как пишет Tatler , основные резиденции Карины и Бориса Ротенбергов находятся под Москвой и в Монако. Однако встреча с супругой бизнесмена прошла на французской даче - в Провансе, в городе Мужен.

Борис Романович в Москве, работает, но незримо ­присутствует в гербе с затейливо переплетёнными буквами K и Б. Семейный вензель я замечаю не только на воротах и каменной стене обеденной террасы, но даже на вешалках, по которым наш директор отдела моды развешивает привезённые для ­съёмки платья, - пишет журнал.

Здесь находится дача, созданная специально для лошадей - Карина Ротенберг занимается конкуром и даже возглавляет Федерацию конного спорта Москвы. Здесь живут четыре лошади: Каскар, Strange Love, Катокки Кэнон и Уимблдон.

Карине Ротенберг тридцать семь, и в этом очень закрытом мире она своя. Постоянно в дороге, участвует в соревнованиях то там, то здесь. Только что вернулась с двух турниров под Миланом - в Горла-Миноре и Бусто-Арсицио. Неделя на то, чтобы отдышаться, сняться для нашей обложки, переделать кучу хозяйско-материнских дел. И поскакали дальше, в близлежащие Канны и Сен-Тропе. Но не лежать в шезлонге, а биться за Кубок Афины Онассис, - пишет журнал.

На соревнования они едут большой компанией - здесь коневозки, дети, собаки, тёща, сто чемоданов. Не нервничает ли в таких ситуациях Борис Романович?, - интересуется журналист.

Он у меня очень семейный. Умеет своей любовью всех оделить и объединить. Его хватает и на плачущих детей, и на потерявшиеся сумки. Мы с ним сошлись - вы уж простите за сравнение - как две половинки. Да, повстречались, когда у каждого за плечами уже был опыт отношений, но недавно я сказала Борису: «Не знала, что такое любовь, пока с тобой не познакомилась».

Борис много работает. И при этом интересуется всеми и всем. Один его сын играет в футбол, другой - Рома - в хоккей. Ещё муж поддерживает российский автоспорт. Даже на картинге всех мальчишек-гонщиков знает по именам. Они ему постоянно шлют какие-то фото, видео. Активно работает с ­дзю­доистами и футболистами. Иногда я думаю: сколько можно? Не потому, что мне Бориса жалко, – он этим живёт. Мне эгоистично хотелось бы, ­чтобы его хватало и на нас тоже. Но мама моя периодически напоминает: «Доброта - одно из качеств, за которые ты его полюбила». Просто бывает обидно, что люди этим пользуются, а я ничего не могу поделать.

Карина Ротенберг родилась в Санкт-Петербурге, много лет прожила в США, а с будущим мужем познакомилась восемь лет назад, в конце августа 2008 года. Она с родителями собиралась на Суперкубок в Монако - питерский «Зенит» играл с «Манчестер Юнайтед». Однако родители в последний момент не смогли поехать и отправили девушку одну. Там будущие супруги и познакомились через друзей Романа, старшего сына Бориса.

Ну Борис и Борис. Я ни о чём таком тогда не думала. Жила в Америке и вообще не знала, кто такие Ротенберги. Просто с ним сразу стало интересно и легко. Как будто сто лет знакомы. Уже спустя неко­торое время Боря мне сказал: «Когда мы встретились, я понял, что это ты - за ночь до этого видел тебя во сне».

Карина вернулась в Штаты, но вскоре у её порога объявился Борис Ротенберг - с кольцом.

Всё случилось быстро. Боря настолько был во всём уверен, что его уверенность передалась и мне. Я была в возрасте двадцати девяти лет, Борису исполнился пятьдесят один год, хотя выглядел он от силы на сорок пять. Это напоминало поиск своего коня: когда ищешь, сама не зная кого. И не можешь решиться. А Борис знал, кого искал. Очень скоро я поняла, что не могу без него жить.

В июле они расписались. Журнал пишет, что в тот день они были в загородном доме Ротенберга в Токсово, где он вырос.

Всё, хватит, едем расписываться.

Как расписываться? Куда? Мы же и заявления не подали. Это что же - все подумают, что я беременная? Нет, я не буду ничего подписывать.

Но выбора не было, пишет журнал. Одежда была та, что оказалась под рукой - тёмно-синий костюм, а загс был похож на строительный вагончик. Присутствовали всего пара друзей, шам­панское пили из пластиковых стаканчиков на капоте машины.

Спустя три недели, 2 августа они обвенчались в Преображенском соборе Санкт-Петербурга. К этому дню готовились заранее. Венцы держали сыновья Бориса.

Когда мы познакомились, я не собиралась за их папу замуж. Ну сыновья и сыновья. Отличные ребята. А потом… Конечно, это потребовало мудрости и от них. Многие годы Боря с Ромой были центром внимания, а потом вдруг всё немного изменилось. Хотя их отец всеми силами старался сделать так, чтобы никто этого не почувствовал. У нас очень дружная семья, она становится всё больше. Дети Бориса-младшего, дети Ромы. Когда все сидят за этим вот столом…

Героиня истории рассказывает, что они стараются собираться всей многочисленной семьёй на каждый праздник.

Считайте сами. Аркадий со своими старшими-младшими. Мы со своими. Детей намного больше, чем взрослых. Здорово! Мы стараемся не пропускать дни рождения друг друга. Постоянно вместе - то в Москве, то в Питере. Понимаете, Борина мама умерла, когда ему было пять лет. Он, наверное, недополучил материнской теплоты, и именно поэтому всех пытается одарить заботой.

В семье Ротенбергов мама строже папы, рассказывает женщина. Однажды ей даже пришлось просить Бориса не дарить детям подарки как только он прилетает - чтобы они ждали его, а не их.

Он согласился, стал строже. Хотя до сих пор, когда дети что-то просят, может отправить их за отказом ко мне. Не хочет быть плохим. Я - строгая мама, но для меня самое главное, чтобы наши дети были добрыми, отзывчивыми и воспитанными. А ещё важно, чтобы они росли с животными и понимали, что о них нужно заботиться и любить.

Журнал Tatler часто публикует редкие интервью с супругами известных людей.

Например, бывшая жена Пескова Екатерина давала Tatler интервью , где рассказывает о том, что примеряет титул графини, сравнивает себя с «горящим факелом» и повествует о своей жизни в центре Парижа, тусовке в Сен-Тропе и дружбе с потомками российских дворян. А её фраза из интервью «я думала, Дима другой» уже стала крылатой.

Этой весной в журнале Tatler вышел большой материал, посвящённый , с красочным описанием неудобств, с которыми пришлось столкнуться Светлане из-за переезда в квартиру площадью 300 квадратных метров на Патриарших прудах и необходимости снять отдельное жильё для платьев.

Не обходится и без скандалов. В октябре 2014 года статья дочери топ-менеджера ОНЭКСИМ Марии Байбаковой в Tatler о том, как нужно обращаться с прислугой, вызвала такую волну возмущения, что в фейсбуке. В тексте под заголовком «Увольнять прислугу надо быстро и при свидетелях» говорилось о том, что главная ошибка - «подружиться с кем-то из стаффа и начать воспринимать этого человека, как члена семьи», а также начать делиться с персоналом историями из своей жизни.

Романович (фото см. ниже) - спортсмен, бизнесмен, заслуженный тренер РФ, соучредитель ГК «Стройгазмонтаж» и СМП Банка, экс-глава ФК «Динамо», один из владельцев Новороссийского морпорта и «ТЭК Мосэнерго». Имеет состояние в $920 миллионов. Поддерживает дружеские отношения с Путиным. В прошлом занимался с Владимиром Владимировичем в секции дзюдо. В этой статье будет представлена краткая биография бизнесмена.

Детство

Ротенберг Борис Романович родился в Санкт-Петербурге в 1957 году. Он стал вторым ребёнком в семье. Старший брат Аркадий занимался самбо у в клубе «Турбостроитель». Когда Борису исполнилось 11 лет, он пришёл в ту же секцию. Мальчик показывал отличные результаты и вскоре стал ездить на соревнования города и страны по дзюдо. Ротенберг очень часто выигрывал. В 1974 году молодой человек стал призёром первенства СССР. Занятия дзюдо существенно развили его морально-волевые качества. В 17 лет Борис получил звание мастера спорта.

Учёба и работа

Окончив школу, юноша подал документы в Ленинградский институт физкультуры. Диплом Ротенберг получил в 1978 году и сразу устроился работать в школу милиции инструктором по самообороне.

Развал СССР существенно повлиял на жизнь молодого человека. В стране была безработица. Только благодаря жене Бориса вся его семья смогла в качестве репатриантов переехать на постоянное проживание в Финляндию. С 1992 по 1998 год герой данной статьи работал тренером в хельсинском дзюдоистском клубе «Чикара».

Бизнес

В 1998 г. Ротенберг Борис Романович вернулся на родину. В 2001 г. вместе с братом Аркадием он создал банк «Северный морской путь». Впоследствии это предприятие было включено в топ-50 самых крупных финансовых учреждений страны (по данным Центра экономического анализа «Интерфакс»). Также Ротенберги приобрели долю активов фирмы «Росспиртпром».

В 2003 году бизнесмен основал две компании по поставке труб для «Газпрома». Первое предприятие «База-торг», стала учредителем фирмы «Газтагед», также занимавшейся и производством оборудования. Вторая компания под названием «Поставка», была владельцем ООО «Стройгазимпекс» (зарегистрировано в Горно-Алтайске).

В 2008 году Ротенберг Борис Романович вместе с братом приобрёл 10-процентный пакет акций морпорта Новороссийска. Его рыночную стоимость специалисты оценили в $300 миллионов. Примерно в то же время Ротенберги основали корпорацию «Стройгазмонтаж», которая стала заниматься строительством промышленных объектов и магистральных турбопроводов. У компании было много проектов. Но пожалуй, самых значимых всего два - магистраль «Сахалин-Хабаровск-Владивосток» и сухопутный участок «Северного потока».

В 2009 году учреждённое Борисом Романовичем предприятие ООО «Паритет» стало партнёром компании «Мосстроймеханизация-5». Последняя выиграла тендер на постройку жилья для Минобороны под Подольском. Общая стоимость заказа была равна 34 миллиардам рублей.

Личная жизнь

Ротенберг Борис Романович дважды состоял в браке. С первой женой, Ириной, он познакомился в посёлке Токсово (Ленинградская область) на отдыхе. Молодые люди сразу полюбили друг друга. В 1981 году у них родился первенец - Роман, а спустя пять лет второй сын - Борис.

Следующей супругой героя данной статьи стала уроженка Петербурга по имени Карина. Сейчас она возглавляет Федерацию конного спорта РФ. Долгое время девушка проживала в США, где окончила университет Атланты. В конце 2010 года Карина подарила супругу двойняшек - девочку и мальчика.

В 2005 г. старший сын предпринимателя окончил лондонскую школу бизнеса и вернулся в РФ. Роман является гражданином Финляндии, Великобритании и России. Высшее образование, как и кандидатскую степень по экономике, Ротенберг-младший получал на родине. В данный момент он является миллионером и имеет интересы в разных сферах бизнеса, как в России, так и в Финляндии.

Младший сын предпринимателя - футболист. В начале карьеры Борис играл за питерский «Зенит». Потом он сменил несколько футбольных команд, включая «Ростов», «Динамо», владикавказскую «Аланию», израильский «Маккаби», подмосковный «Сатурн» и ярославский «Шинник».

Сегодняшний день

В последнее время Ротенберг Борис Романович, биография которого была представлена выше, сосредоточился на спортивном предпринимательстве. Так считает большинство авторитетных аналитиков. В конце года клан Ротенбергов и Континентальная хоккейная лига создали компанию «Доктор спорт». Её возглавил старший сын героя данной статьи - Роман. В 2011 году он инвестировал средства в создание новой марки спортивного питания под названием «Витавин». В планах предпринимателя построить совместно с КХЛ завод и дилерскую сеть, аналогичную американской «Дженерал Нутришн Центерс».

С 2012 года Ротенберг Борис Романович, контакты которого есть только у близких людей и партнёров, регулярно принимает участие в автогонках. В 2014 г. бизнесмен выступил на 24-часовых ежегодных соревнованиях в Дейтоне (Флорида). Гонки проводились на выносливость. С 2013 по 2015 год Ротенберг возглавлял ФК «Динамо».

37-летняя Карина Ротенберг впервые рассказала о своем 59-летнем муже-олигархе, лошадях и собаках из приютов (фото)

«С мужчинами мне удается найти общий язык быстрее, чем с женщинами», - предупреждает меня Карина Ротенберг и смеется в свои тридцать два белоснежных (пятнадцать лет жизни в американском стоматологическом раю!) зуба. Мы только начинаем интервью и осторожно присматриваемся друг к другу. Разговор о главном в ­жизни женщины впереди, и под интригующим «мужчины» Карина имеет в виду своих коней. Показывает мне белокурую бестию Каскаре. Ему девять, приехал из Германии, старательный, скоростной. «Боевой мальчишка - мой партнер, очень меня любит, всегда на моей стороне». Другого зовут Strange Love, прямо как из песни Depeche Mode. Его прежний хозяин бельгиец Жером Гери едет в Рио, и норовистый жеребец, лишенный олимпийской перспективы, пару месяцев проверял новую хозяйку на прочность. Пока не убедился, что с прочностью у той все в порядке. Теперь они друзья. Третий - гнедой, со смешной челкой. Катокки Кэнон, он же просто Токи. «Упал на меня с небес. Случайно. И я сразу поняла: «Мое». И еще один рыжий, гордец Уимблдон. Два года назад у него случилась травма сухожилия, поэтому выступает, когда сам захочет, в удовольствие, но ­обожаем сверх всякой меры.

«Осторожнее, здесь могут быть змеи», - остерегает меня ­Карина, и я, ойкнув, подпрыгиваю. Все что угодно, только не они! Мы совершаем обзорный променад по поместью Ротенбергов в Мужене. Борис Романович в Москве, работает, но незримо ­присутствует в гербе с затейливо переплетенными буквами K и Б. Семейный вензель я замечаю не только на воротах и каменной стене обеденной террасы, но даже на вешалках, по которым наш директор отдела моды развешивает привезенные для ­съемки платья. Зато К проводит лето здесь, в Провансе, и в открытом бассейне под присмотром ее мамы резвятся старшие дети - шестилетние близнецы Даня и София. Младшая, двухлетняя Леона, только проснулась и с завистью смотрит на них из окна.

Две главные резиденции Ротенбергов находятся под Москвой и в Монако. Дача в Мужене, в пятидесяти километрах от карликового княжества, затевалась ради одной цели - лошадей. Все лучшее - им, поэтому небольшой, XIX века хозяйский домик сильно не перекраивали. Светло-бежевый, с голубыми дверьми-шаттерсами особняк - скромный, практичный и совсем не фотогеничный в том смысле, которого от резидента семьдесят шестой строчки Forbes (состояние Бориса Ротенберга там оценено в один миллиард долларов) ждет глянцевый редактор. «Для меня было важно, чтобы тут было всем тепло и уютно. Чтобы дом был живой. Собаки, дети, мебель, на которую можно забраться с ногами», - объясняет Карина.

Над садом она работала лично. Он тоже вышел живым и ничуть не манерным. Редкий случай, когда Версаль с его самшитами в виде пирамидок и спиралей оставил русскую хозяйку французского дома равнодушной. Все цветет хаотично, на газо­не имеются проплешины. Журнал House and Garden, возможно, фыркнул бы от возмущения, но Карина - не Мария-Антуанетта. Она решила ни в коем случае не класть жизнь на обустройство Пти-Трианона.

Разве что добавила кое-где скульптуры животных. Со зве­рями вышло забавно. Однажды ехала по проселку, увидела сви­сающую над дорогой голову огромного жирафа. Рассказала мужу, ему стало интересно, поехали в мастерскую смотреть. В общем, сначала на лужайке появился один жираф, потом второй, третий, целый жирафий зоопарк. Еще горилла, слоны и зебры. «Мне совершенно все равно, кто их делал, известный скульптор или нет. Я не смотрю каталоги и не говорю: «Привезите мне вот эту картину – подороже». Мне просто нравится, что, когда с утра я иду на конюшню с чашечкой кофе, эти животные меня встречают и создают настроение». Карина говорит без тени кокетства.

Ее Пти-Трианон - это конюшня. Старым хозяевам, к лошадям равнодушным, она служила курятником. Пришлось немало потрудиться, чтобы навести здесь порядок. Рядом закрытый манеж и открытый плац с барьерами. Солнце палит, и я, щурясь сквозь очки, наблюдаю, как страстным галопом скачет штатный грум, испанец Мигель в туго облегающих бежевых бриджах. «Работает Уимблдона», - поясняет Карина. У конкуристов так принято говорить - «работать коня».

Tatler часто пишет про конкур, эту новую «Формулу-1», ­волнующий мир джетсеттеров, где крутятся очень большие деньги и очень громкие фамилии вроде Гейтс, Онассис, Кази­раги и Блумберг. Дивный мир без возрастных и гендерных ограничений. Леди соревнуются с джентльменами, студенты - с ветеранами. Карине Ротенберг тридцать семь, и в этом очень закрытом мире она своя. Постоянно в дороге, участвует в соревнованиях то там, то здесь. Только что вернулась с двух турниров под Миланом - в Горла-Миноре и Бусто-Арсицио. Неделя на то, чтобы отдышаться, сняться для нашей обложки, переделать кучу хозяйско-материнских дел. И поскакали дальше, в близлежащие Канны и Сен-Тропе. Но не лежать в шезлонге, а биться за Кубок Афины Онассис.

В конкуре барьер высотой сто шестьдесят сантиметров - это турнир высшей категории, пять звезд, Олимпиада. Спрашиваю у Карины, сколько прыгает она. «Сто пять­десят - сто шестьдесят? Ну разве что на тренировке, чтобы придать уверенности коню. На соревнованиях выезжать сто пятьдесят, чтобы все хватались за сердце, - зачем? Моя комфортная высота сегодня сто тридцать пять - сто сорок сантиметров, это турниры в две или три звезды. Но тут же не только в высоте дело, а в сложности прохождения маршрута. Я уверена в своих лошадях и знаю, что мне есть куда расти и к чему стремиться. Я очень упертая. Спуску себе не дам. Понимаете, у нас такой вид спорта. Здесь нет perfection. Каждый день разный. Каждую секунду что-то может пойти не по плану. Важно уметь быстро среагировать на любую ситуацию. Нам нужно иметь силу регбиста, прицел гольфиста и грацию балерины».

На родине силу, прицел и грацию Карины оценили - она глава Федерации конного спорта Москвы. Ее муж Борис Романович, как известно, дзюдоист. Карина очень смешно рассказывает, как, познакомившись с ней восемь лет назад, питерский бизнесмен пожелал произвести впечатление и повез на конюшню под ­Питером. Там стояли подаренные ему жеребцы. «Боре казалось, что это суперлошади, а на самом деле… Он совсем ничего в них тогда не понимал».

Сначала Борис просто приезжал к ней в «Московский спортивный клуб» на тренировки, потом сел на одного из Карининых коней - самого безопасного. Затем ему купили своего, пригодного для конкура. И в пятьдесят девять лет Ротенберг допрыгался до международных соревнований. Выезжает сто десять - сто пятнадцать сантиметров, но грозит домочадцам, что это не предел. «Да, он сильный, мастер спорта по дзюдо, но конкур… Здесь не переборешь. Надо уметь вздохнуть, отпустить и позволить чему-то случиться», - говорит Карина. Сложно, должно быть, вздохнуть и отпустить тому, кто привык раскладывать против­ника на татами.

На соревнования Ротенберги отправляются цыганским табором - коневозки, дети, собаки… Шум, гам, теща, сто чемоданов. Интересуюсь, не нервничает ли в такой обстановке Борис Романович. Не нервничает. «Он у меня очень семейный. Умеет своей любовью всех оделить и объединить. Его хватает и на плачущих детей, и на потерявшиеся сумки. Мы с ним сошлись - вы уж простите за сравнение - как две половинки. Да, повстречались, когда у каждого за плечами уже был опыт отношений, но недавно я сказала Борису: «Не знала, что такое любовь, пока с тобой не познакомилась».

«Ой, забыла включить телевизор!» - спохватывается Карина. Сегодня в Грозном последний тур Российской футбольной Премьер-лиги. Сын Ротенберга от первого брака Борис-млад­ший играет в составе «Ростова» с «Тереком», и Карина­ ­клятвенно обещала мужу показать маленькому Дане матч брата. «Борис много работает. И при этом интересуется всеми и всем. Один его сын играет в футбол, другой - Рома - в хоккей. Еще муж поддерживает российский автоспорт. Даже на картинге всех мальчишек-гонщиков знает по именам. Они ему постоянно шлют какие-то фото, видео. Активно работает с ­дзю­доистами и футболистами. Иногда я думаю: сколько можно? Не потому, что мне Бориса жалко, – он этим живет. Мне эгоистично хотелось бы, ­чтобы его хватало и на нас тоже. Но мама моя периодически напоминает: «Доброта - одно из качеств, за которые ты его полюбила». Просто бывает обидно, что люди этим пользуются, а я ничего не могу поделать».

«Пытаетесь отстоять свою территорию?» - «У меня периодически отрастают львиные когти. Я защищаю свой прайд. Я вообще такая - прямолинейная. Мне часто говорят: «Ой, тяжело такой быть». Может, и тяжело. Зато я просыпаюсь, и у меня нет чемодана, который надо куда-то спрятать. Все, что во мне есть, я пытаюсь проговорить - чтобы оно не задерживалось. Зачем ходить и дуться? Все равно обида где-то выскочит - только в форме более грубой и опасной. Тинейджером я, конечно, была как все: тут приврала, там преувеличила. Но лет в двадцать поняла: тайное всегда становится явным. И сказала себе: все, больше я не вру. Люди, которые меня окружают, знают: если я сказала, значит, так оно и есть».

Как и мы все, Карина читала про «тайное становится явным» у Драгунского. Родилась в Питере. Ходила в благополучную английскую гимназию № 248 на проспекте Народного Ополчения. Отец на заре девяностых был бизнесменом широкого профиля. Цветочные ларьки, туристические агентства, далее везде. «Папа очень мозговитый. Я всегда называла его ходячей энциклопедией - можно было прийти с любым вопросом, как сегодня заглянуть в интернет». Девочку записывали на синхронное плавание, на танцы, в музыкальную школу, а ей хотелось одного - кататься на лошадях. Родители требовали успеваемости, поэтому в пятницу Карина делала все уроки, а в шесть утра субботы вставала и одна ехала в Стрельну. Электричка, автобус, потом пешком. Кормила лошадей яблоками, расчесывала им гривы. Кататься никто не давал, но она все равно была счастлива, потому что «лошади - это болезнь, и никто не знал, откуда она у меня».

В десять Карина подговорила тетю записать ее в конно­спортив­ную школу. Прошла отбор, но родители своего благословения не дали. На тот момент это была трагедия всей жизни. А в 1993 году папа пришел домой и велел быстро собирать вещи. «Мы ехали не на ПМЖ. Я даже не успела попрощаться с одноклассниками. Наверное, в тот момент папа просто решил, что в Америке безо­паснее и надо нас с мамой вывезти из страны, пока все не успокоится. Был апрель, и до августа я сидела дома, пока не закончатся каникулы в новой школе».

Потом там же, в Атланте она поступила в университет, изучала международный бизнес и маркетинг. Получила MBA. Занялась вожделенным конным спортом. Работала в телекоммуникациях, открыла агентство недвижимости. Переключилась на логистику: «Я по жизни отличный логист. И муж это знает. В любой поездке у меня есть план. Если не случится форс-мажор, из точки А в точку Б мы прибудем строго по расписанию». Жила в Нью-Йорке и Флориде: «Я вообще легко двигаюсь по жизни».

В Карине до сих пор очень много американского. Не только бьющий через край позитив и улыбка, хотя улыбается она как ­Чеширский Кот. Широко. Щедро. (Фотограф Леша Колпаков, отбирая снимки, заметил: «Карина либо смотрит слишком серьезно, либо улыбается во весь рот - другой улыбки у нее нет».) Скорее, я про внутреннюю свободу. Готова спорить, что это пришло к ней не с фамилией супруга. «Карина, вы спросили мужа? Он разрешит вам дать интервью?» - уточнила я на всякий случай, прежде чем лететь к ней в Мужен. «Ксения, я самостоятельный человек. Муж не может мне что-то запретить или разрешить, - твердо сказала она. - Мы советуемся друг с другом, но не спрашиваем разрешения. Мы же не дети».

«Своей головой я всегда сама распоряжалась. Говорила: я такая, какая есть, и ты должен любить меня именно такой. Да, мо­гу в себе что-то поменять, если потребуется, но точно не буду ломаться в угоду другому. Не знаю, виновата в этом Америка или нет. В России женщин испортил квартирный вопрос. Разве это правильно - жить с кем-то потому, что тебе некуда уйти и муж не желает разменивать двухкомнатную квартиру? Жизнь одна, жалко подчинять ее квадратным метрам. В Америке все иначе. Там люди не привязаны к жилью, они привязаны к работе. Надо - встали, собрали чемоданчики, упаковали мебель в ­контейнеры и переехали. Я часто думаю о том, что совсем не привязана ни к месту, ни к предметам. Мой дом всегда там, где муж и дети».

В конце августа 2008 года Карина - питерская девочка, выращенная на культе «Зенита», - собиралась с мамой и папой на матч любимого клуба с «Манчестер Юнайтед». Финал Суперкубка проходил в Монако. У родителей в последний момент что-то стряслось, поехать они не смогли и чуть ли не силком отправили дочь одну.

Она сняла номер в Hotel de Paris и отправилась на пляж читать книгу - только что закончились длительные отношения, хотелось побыть одной. Но закрутился водоворот событий, и побыть в одиночестве эффектной брюнетке не удалось. Познакомилась с одной компанией в баре, потом с другой - на футболе. Через друзей старшего сына Бориса, Ромы, - с ним самим. «Ну Борис и Борис. Я ни о чем таком тогда не думала. Жила в Америке и вообще не знала, кто такие Ротенберги. Просто с ним сразу стало интересно и легко. Как будто сто лет знакомы. Уже спустя неко­торое время Боря мне сказал: «Когда я с тобой встретился, понял, что это ты - за ночь до этого видел тебя во сне».

Она улетела в Америку, потом на несколько недель прибыла в Москву - еще не очень понимая, куда летит и зачем. Вернулась назад. А на следующий день - был ноябрь - Борис объя­вился на пороге с кольцом. Схватил ее сумку («Больше тебе ничего не понадобится» - не знаю, что точно снилось Борису Ротенбергу, но эта фраза, насколько мне известно, снится всем девушкам по обе стороны океана). Взял в охапку Каринину собаку и увез их в Россию. Но сначала попросил у родителей, с которыми по Питеру знаком не был, руки их дочери.

«Все случилось быстро. Боря настолько был во всем уверен, что его уверенность передалась и мне. Мне было уже двадцать девять, Борису пятьдесят один, хотя выглядел он от силы на сорок пять. Это напоминало поиск своего коня: когда ищешь, сама не зная кого. И не можешь решиться. А Борис знал, кого искал. Очень скоро я поняла, что не могу без него жить».

Какое-то время Карина проверяла чувства решительного вице-президента Федерации дзюдо России на прочность. А в июле проснулась в загородном доме в Токсово, где Ротенберг вырос, и услышала: «Все, хватит, едем расписываться». «Как расписываться? Куда? Мы же и заявления не подали. Это что же - все подумают, что я беременная? Нет, я не буду ничего подписывать». Но выбора не было. Темно-синий костюм - тот, что под рукой. Загс, похожий на строительный вагончик. Пара друзей, которые примчались исполнить роль свидетелей. Шам­панское из пластиковых стаканчиков на капоте машины.

Спустя три недели, второго августа, они обвенчались в Преображенском соборе Санкт-Петербурга. В этот раз все было спланировано за пару недель. Карина высказала лишь одно пожелание - ландыши. Теперь этот запах напоминает ей о венчании. Было белое платье, расшитое кристаллами Swarovski: «Дизайнера не знаю, помню только, что купила в каком-то крошечном свадебном салоне в торговом центре «Сфера» около Белого дома. У меня в Москве и знакомых-то не было, ходила одна, выбирала». И важные гости. И сыновья Бориса, державшие над молодоже­нами венцы.

Это тонкий момент. Я спрашиваю, какие у Карины с ними отношения. «Когда мы познакомились, я не собиралась за их папу замуж. Ну сыновья и сыновья. Отличные ребята. А потом… Конечно, это потребовало мудрости и от них. Многие годы Боря с Ромой были центром внимания, а потом вдруг все немного изменилось. Хотя их отец всеми силами старался сделать так, чтобы никто этого не почувствовал. У нас очень дружная семья, она становится все больше. Дети Бориса-младшего, дети Ромы. Когда все сидят за этим вот столом…»

Стол на террасе, за которым мы пьем чай с лимонным тортом, и вправду огромный, человек на тридцать. Но Карина говорит, что в полном составе, который собирается в Новый год, здесь не уместиться. «Считайте сами. Аркадий со своими старшими-младшими. Мы со своими. Детей намного больше, чем взрослых. Здорово! Мы стараемся не пропускать дни рождения друг друга. Постоянно вместе - то в Москве, то в Питере. Понимаете, Борина мама умерла, когда ему было пять лет. Он, наверное, недополучил материнской теплоты и именно поэтому всех пытается одарить заботой».

«Балует младших?» - «Не без этого. У нас раньше так было: мама строгая, зато папа - праздник. Тогда - первый, кажется, раз в жизни - я сказала: «Так нельзя, нечестно». И попросила Борю никогда не прилетать к детям с подарками. Дети должны ждать папу, а не подарки. Хочешь что-то привезти - пожалуйста, но отдай через пару дней. Он согласился, стал строже. Хотя до сих пор, когда дети что-то просят, может отправить их за отказом ко мне. Не хочет быть плохим. Я строгая мама, но для меня самое главное, чтобы наши дети были добрыми, отзывчивыми и воспитанными. А еще важно, чтобы они росли с животными и понимали, что о них нужно заботиться и любить».

У наших ног неотвязно крутится собака Олива. Ротен­берги подобрали ее, блохастую и тощую, на соревно­ваниях в Испании. Думали, что найдут ей дом, но ока­залось, что дом ее здесь. «Вы же бойфренда выбираете не по национальности или цвету глаз. Люди не хотят брать собак из приюта, потому что у тех, не к столу будет сказано, могут быть глисты. Несколько лет назад я взяла у очень ­хорошего ­заводчика очень породистую овчарку. Так вот, все было при ней - и блохи, и глисты. Но эти проблемы легко решаются, было бы желание. В конце концов, в приюте можно взять и породистую собаку, если уж так хочется. В интернете есть группы, которые занимаются спасением конкретных пород».

Свою первую собачку семилетняя Карина подобрала на улице. Найда была питерской интеллигенткой: не ела, пока кусочек мяса не разрежешь и аккуратно не подашь на тарелочке. Зато, вырвавшись на улицу, интеллигентная собака обшаривала все помойки. Домой приходила виноватая и очень грязная. «Помню, зима, у меня слезы, хожу по городу, развешиваю объяв­ления. Мама говорит: «Ну сколько можно? Мы купим тебе другую со­баку». А я не хотела никого, кроме Найды».

В Америке она сначала давала собачьему приюту деньги, работала волонтером, затем поехала туда сама - за собакой. Огромная клетка, скачущая-рычащая толпа. В стороне лежит щенок, девочка, кожа да кости. «Помню, она подняла глаза, встала медленно и пошла на меня, хотя ее пытались оттеснить. Села. Подняла лапу, положила на решетку и смотрит грустно-грустно. Мне говорят: «Это будет очень большая собака, поглядите, какие у нее лапы». Но мне было все равно».

У девочки, смеси мастифа с догом, были травмированы ноги (рахит, а еще ее, по-видимому, сбила машина). Карина ездила со своей Бруклин по больницам, как с ребенком. В тот момент это и был ее ребенок. Бруклин ставили аппарат Илизарова, растягивали лапу, переставляли косточку. На лечение уходили все сбережения. Спала Карина в кухне на первом этаже, чтобы ночью выносить щенка в туалет. Именно эту собаку - она действительно выросла огромной - схватил в охапку Борис Ротенберг, когда приехал в Америку за невестой. Дома у него был свой кане-корсо. У собак тоже случилась любовь. Голливуд, мелодрама для утренних сеансов. Две собаки жили долго и счастливо и умерли почти в один день.

В общем, с тех пор дома у Ротенбергов вечный приют. Этой ­зимой квартировали три большие собаки и шесть щенков. А потом еще шесть щенков с улицы. Кто-то, зная Каринину репутацию, подбирает собаку и пишет ей. Кого-то она находит сама. Животными надо заниматься, делать прививки, стерилизовать. Но главное - искать новых хозяев. Знакомые берут, в чем я почему-то не сомневаюсь. «Не хочу называть имен, но это такие люди, которые могут купить любую породистую собаку. Потом они присылают счастливые видео, из которых понятно, что не в породе дело».

Да, конечно, Карина прекрасно знает, в чем ее упрекают. Почему собаки, когда стольким детям нужна помощь? Легко быть доброй, когда у тебя муж богатый, а нам есть нечего. «Это сложный вопрос. Не знаю. Если бы каждый был чуточку добрее, и мир был бы добрее. Ни к чему сидеть и злиться. Ведь помощь бывает разная - не только деньгами. Каждый может подарить нуждающемуся пару часов в неделю или даже в месяц, сходить в приют просто погулять с собакой. Она ждет внимания и ласки. От этого и человеку станет теплее». «Судьба у каждого своя, - продолжает Карина. - Никто не знает, кто что пережил. Вот я, например…»

В 1997 году Карина несколько месяцев была в коме. При­ехала с родителями в Одессу, на похороны бабушки, и ­попала в жуткую аварию. «Меня везут на операцию и родителям говорят: «У нас нет генераторов. Кто-то украл. Если выключат свет, ваша дочь умрет. А свет тогда вы­ключали постоянно».

В больнице ей занесли инфекцию. Начался сепсис. Девочку на специальном медицинском самолете повезли в Америку, но в воздухе она начала умирать, и сели в Германии. Там, в клинике Штутгарта, ей спасли жизнь. В это же самое время в Америке горел их дом. Не осталось ничего, даже фотографий, - ну вот как такое бывает? «Помню, мне только-только сделали операцию. Я постепенно прихожу в себя, вижу маму и говорю: «Мама, мне что-то разрезали, наверное, у меня теперь не будет детей». Она: «Дурочка моя любимая».

Карина рано поняла, кто друзья, а кто просто так. «Легко дружить, когда все хорошо. Вот ты веселая, здоровая. А потом вдруг не можешь встать с инвалидного кресла, и с тобой неинтересно. Ты одна и постоянно задаешь себе вопрос: «А почему я?» С тех пор живу сегодняшним днем. Но настоящие друзья, которые помогли мне пройти через испытания, - это бесценно».

О ее выздоровлении даже начинали снимать передачу на канале Discovery - случай был в научно-популярном смысле познавательным. Но врачи через некоторое время запретили: слишком тяжело, моральная травма.

И конечно, Карина помнит, как посреди ночи встала с кровати, сделала несколько шагов и закричала: «Мама, мама!» Боялась, что назад сама дойти не сможет. «Родители были в шоке. Но я себя запрограммировала на то, что должна рано или поздно встать и пойти. Нужно всегда бороться и идти вперед».

«Жизнь - она непредсказуемая, - говорит Карина. - Меня вот все спрашивают: как ты не боишься садиться на лошадь, ­прыгать барьеры? А я так считаю: мы вообще не знаем, что с нами произойдет в следующую секунду. В ту машину я садилась хорошенькой веселой девочкой. Никто из нас не был пьян. Нас просто подрезали, и машина влетела в столб. Все может быть гораздо хуже. Нужно быть добрым, уметь жить и любить. И не ­судить человека по обложке».

Ксения Соловьева

Умница и красавица. Радостно как то за них. Высшего полета эпатаж!

Карина Ротенберг с дочерьми Софией и Леоной и сыном Даней в поместье Ротенбергов в Провансе

«С мужчинами мне удается найти общий язык быстрее, чем с женщинами», - предупреждает меня Карина Ротенберг и смеется в свои тридцать два белоснежных (пятнадцать лет жизни в американском стоматологическом раю!) зуба. Мы только начинаем интервью и осторожно присматриваемся друг к другу. Разговор о главном в ­жизни женщины впереди, и под интригующим «мужчины» Карина имеет в виду своих коней. Показывает мне белокурую бестию Каскаре. Ему девять, приехал из Германии, старательный, скоростной. «Боевой мальчишка - мой партнер, очень меня любит, всегда на моей стороне». Другого зовут Strange Love, прямо как из песни Depeche Mode. Его прежний хозяин бельгиец Жером Гери едет в Рио, и норовистый жеребец, лишенный олимпийской перспективы, пару месяцев проверял новую хозяйку на прочность. Пока не убедился, что с прочностью у той все в порядке. Теперь они друзья. Третий - гнедой, со смешной челкой. Катокки Кэнон, он же просто Токи. «Упал на меня с небес. Случайно. И я сразу поняла: «Мое». И еще один рыжий, гордец Уимблдон. Два года назад у него случилась травма сухожилия, поэтому выступает, когда сам захочет, в удовольствие, но ­обожаем сверх всякой меры.
«Осторожнее, здесь могут быть змеи», - остерегает меня ­Карина, и я, ойкнув, подпрыгиваю. Все что угодно, только не они! Мы совершаем обзорный променад по поместью Ротенбергов в Мужене. Борис Романович в Москве, работает, но незримо ­присутствует в гербе с затейливо переплетенными буквами K и Б. Семейный вензель я замечаю не только на воротах и каменной стене обеденной террасы, но даже на вешалках, по которым наш директор отдела моды развешивает привезенные для ­съемки платья. Зато К проводит лето здесь, в Провансе, и в открытом бассейне под присмотром ее мамы резвятся старшие дети - шестилетние близнецы Даня и София. Младшая, двухлетняя Леона, только проснулась и с завистью смотрит на них из окна.

Карина Ротенберг и ее любимица Олива

Две главные резиденции Ротенбергов находятся под Москвой и в Монако. Дача в Мужене, в пятидесяти километрах от карликового княжества, затевалась ради одной цели - лошадей. Все лучшее - им, поэтому небольшой, XIX века хозяйский домик сильно не перекраивали. Светло-бежевый, с голубыми дверьми-шаттерсами особняк - скромный, практичный и совсем не фотогеничный в том смысле, которого от резидента семьдесят шестой строчки Forbes (состояние Бориса Ротенберга там оценено в один миллиард долларов) ждет глянцевый редактор. «Для меня было важно, чтобы тут было всем тепло и уютно. Чтобы дом был живой. Собаки, дети, мебель, на которую можно забраться с ногами», - объясняет Карина.
Над садом она работала лично. Он тоже вышел живым и ничуть не манерным. Редкий случай, когда Версаль с его самшитами в виде пирамидок и спиралей оставил русскую хозяйку французского дома равнодушной. Все цветет хаотично, на газо­не имеются проплешины. Журнал House and Garden, возможно, фыркнул бы от возмущения, но Карина - не Мария-Антуанетта. Она решила ни в коем случае не класть жизнь на обустройство Пти-Трианона.

Разве что добавила кое-где скульптуры животных. Со зве­рями вышло забавно. Однажды ехала по проселку, увидела сви­сающую над дорогой голову огромного жирафа. Рассказала мужу, ему стало интересно, поехали в мастерскую смотреть. В общем, сначала на лужайке появился один жираф, потом второй, третий, целый жирафий зоопарк. Еще горилла, слоны и зебры. «Мне совершенно все равно, кто их делал, известный скульптор или нет. Я не смотрю каталоги и не говорю: «Привезите мне вот эту картину – подороже». Мне просто нравится, что, когда с утра я иду на конюшню с чашечкой кофе, эти животные меня встречают и создают настроение». Карина говорит без тени кокетства.
Ее Пти-Трианон - это конюшня. Старым хозяевам, к лошадям равнодушным, она служила курятником. Пришлось немало потрудиться, чтобы навести здесь порядок. Рядом закрытый манеж и открытый плац с барьерами. Солнце палит, и я, щурясь сквозь очки, наблюдаю, как страстным галопом скачет штатный грум, испанец Мигель в туго облегающих бежевых бриджах. «Работает Уимблдона», - поясняет Карина. У конкуристов так принято говорить - «работать коня».

Tatler часто пишет про конкур, эту новую «Формулу-1», ­волнующий мир джетсеттеров, где крутятся очень большие деньги и очень громкие фамилии вроде Гейтс, Онассис, Кази­раги и Блумберг. Дивный мир без возрастных и гендерных ограничений. Леди соревнуются с джентльменами, студенты - с ветеранами. Карине Ротенберг тридцать семь, и в этом очень закрытом мире она своя. Постоянно в дороге, участвует в соревнованиях то там, то здесь. Только что вернулась с двух турниров под Миланом - в Горла-Миноре и Бусто-Арсицио. Неделя на то, чтобы отдышаться, сняться для нашей обложки, переделать кучу хозяйско-материнских дел. И поскакали дальше, в близлежащие Канны и Сен-Тропе. Но не лежать в шезлонге, а биться за Кубок Афины Онассис.
В конкуре барьер высотой сто шестьдесят сантиметров - это турнир высшей категории, пять звезд, Олимпиада. Спрашиваю у Карины, сколько прыгает она. «Сто пять­десят - сто шестьдесят? Ну разве что на тренировке, чтобы придать уверенности коню. На соревнованиях выезжать сто пятьдесят, чтобы все хватались за сердце, - зачем? Моя комфортная высота сегодня сто тридцать пять - сто сорок сантиметров, это турниры в две или три звезды. Но тут же не только в высоте дело, а в сложности прохождения маршрута. Я уверена в своих лошадях и знаю, что мне есть куда расти и к чему стремиться. Я очень упертая. Спуску себе не дам. Понимаете, у нас такой вид спорта. Здесь нет perfection. Каждый день разный. Каждую секунду что-то может пойти не по плану. Важно уметь быстро среагировать на любую ситуацию. Нам нужно иметь силу регбиста, прицел гольфиста и грацию балерины».

На родине силу, прицел и грацию Карины оценили - она глава Федерации конного спорта Москвы. Ее муж Борис Романович, как известно, дзюдоист. Карина очень смешно рассказывает, как, познакомившись с ней восемь лет назад, питерский бизнесмен пожелал произвести впечатление и повез на конюшню под ­Питером. Там стояли подаренные ему жеребцы. «Боре казалось, что это суперлошади, а на самом деле... Он совсем ничего в них тогда не понимал».
Сначала Борис просто приезжал к ней в «Московский спортивный клуб» на тренировки, потом сел на одного из Карининых коней - самого безопасного. Затем ему купили своего, пригодного для конкура. И в пятьдесят девять лет Ротенберг допрыгался до международных соревнований. Выезжает сто десять - сто пятнадцать сантиметров, но грозит домочадцам, что это не предел. «Да, он сильный, мастер спорта по дзюдо, но конкур... Здесь не переборешь. Надо уметь вздохнуть, отпустить и позволить чему-то случиться», - говорит Карина. Сложно, должно быть, вздохнуть и отпустить тому, кто привык раскладывать против­ника на татами.

На соревнования Ротенберги отправляются цыганским табором - коневозки, дети, собаки... Шум, гам, теща, сто чемоданов. Интересуюсь, не нервничает ли в такой обстановке Борис Романович. Не нервничает. «Он у меня очень семейный. Умеет своей любовью всех оделить и объединить. Его хватает и на плачущих детей, и на потерявшиеся сумки. Мы с ним сошлись - вы уж простите за сравнение - как две половинки. Да, повстречались, когда у каждого за плечами уже был опыт отношений, но недавно я сказала Борису: «Не знала, что такое любовь, пока с тобой не познакомилась».
«Ой, забыла включить телевизор!» - спохватывается Карина. Сегодня в Грозном последний тур Российской футбольной Премьер-лиги. Сын Ротенберга от первого брака Борис-млад­ший играет в составе «Ростова» с «Тереком», и Карина­ ­клятвенно обещала мужу показать маленькому Дане матч брата. «Борис много работает. И при этом интересуется всеми и всем. Один его сын играет в футбол, другой - Рома - в хоккей. Еще муж поддерживает российский автоспорт. Даже на картинге всех мальчишек-гонщиков знает по именам. Они ему постоянно шлют какие-то фото, видео. Активно работает с ­дзю­доистами и футболистами. Иногда я думаю: сколько можно? Не потому, что мне Бориса жалко, – он этим живет. Мне эгоистично хотелось бы, ­чтобы его хватало и на нас тоже. Но мама моя периодически напоминает: «Доброта - одно из качеств, за которые ты его полюбила». Просто бывает обидно, что люди этим пользуются, а я ничего не могу поделать».

«Пытаетесь отстоять свою территорию?» - «У меня периодически отрастают львиные когти. Я защищаю свой прайд. Я вообще такая - прямолинейная. Мне часто говорят: «Ой, тяжело такой быть». Может, и тяжело. Зато я просыпаюсь, и у меня нет чемодана, который надо куда-то спрятать. Все, что во мне есть, я пытаюсь проговорить - чтобы оно не задерживалось. Зачем ходить и дуться? Все равно обида где-то выскочит - только в форме более грубой и опасной. Тинейджером я, конечно, была как все: тут приврала, там преувеличила. Но лет в двадцать поняла: тайное всегда становится явным. И сказала себе: все, больше я не вру. Люди, которые меня окружают, знают: если я сказала, значит, так оно и есть».
Как и мы все, Карина читала про «тайное становится явным» у Драгунского. Родилась в Питере. Ходила в благополучную английскую гимназию № 248 на проспекте Народного Ополчения. Отец на заре девяностых был бизнесменом широкого профиля. Цветочные ларьки, туристические агентства, далее везде. «Папа очень мозговитый. Я всегда называла его ходячей энциклопедией - можно было прийти с любым вопросом, как сегодня заглянуть в интернет». Девочку записывали на синхронное плавание, на танцы, в музыкальную школу, а ей хотелось одного - кататься на лошадях. Родители требовали успеваемости, поэтому в пятницу Карина делала все уроки, а в шесть утра субботы вставала и одна ехала в Стрельну. Электричка, автобус, потом пешком. Кормила лошадей яблоками, расчесывала им гривы. Кататься никто не давал, но она все равно была счастлива, потому что «лошади - это болезнь, и никто не знал, откуда она у меня».

В десять Карина подговорила тетю записать ее в конно­спортив­ную школу. Прошла отбор, но родители своего благословения не дали. На тот момент это была трагедия всей жизни. А в 1993 году папа пришел домой и велел быстро собирать вещи. «Мы ехали не на ПМЖ. Я даже не успела попрощаться с одноклассниками. Наверное, в тот момент папа просто решил, что в Америке безо­паснее и надо нас с мамой вывезти из страны, пока все не успокоится. Был апрель, и до августа я сидела дома, пока не закончатся каникулы в новой школе».
Потом там же, в Атланте она поступила в университет, изучала международный бизнес и маркетинг. Получила MBA. Занялась вожделенным конным спортом. Работала в телекоммуникациях, открыла агентство недвижимости. Переключилась на логистику: «Я по жизни отличный логист. И муж это знает. В любой поездке у меня есть план. Если не случится форс-мажор, из точки А в точку Б мы прибудем строго по расписанию». Жила в Нью-Йорке и Флориде: «Я вообще легко двигаюсь по жизни».
В Карине до сих пор очень много американского. Не только бьющий через край позитив и улыбка, хотя улыбается она как ­Чеширский Кот. Широко. Щедро. (Фотограф Леша Колпаков, отбирая снимки, заметил: «Карина либо смотрит слишком серьезно, либо улыбается во весь рот - другой улыбки у нее нет».) Скорее, я про внутреннюю свободу. Готова спорить, что это пришло к ней не с фамилией супруга. «Карина, вы спросили мужа? Он разрешит вам дать интервью?» - уточнила я на всякий случай, прежде чем лететь к ней в Мужен. «Ксения, я самостоятельный человек. Муж не может мне что-то запретить или разрешить, - твердо сказала она. - Мы советуемся друг с другом, но не спрашиваем разрешения. Мы же не дети».

«Своей головой я всегда сама распоряжалась. Говорила: я такая, какая есть, и ты должен любить меня именно такой. Да, мо­гу в себе что-то поменять, если потребуется, но точно не буду ломаться в угоду другому. Не знаю, виновата в этом Америка или нет. В России женщин испортил квартирный вопрос. Разве это правильно - жить с кем-то потому, что тебе некуда уйти и муж не желает разменивать двухкомнатную квартиру? Жизнь одна, жалко подчинять ее квадратным метрам. В Америке все иначе. Там люди не привязаны к жилью, они привязаны к работе. Надо - встали, собрали чемоданчики, упаковали мебель в ­контейнеры и переехали. Я часто думаю о том, что совсем не привязана ни к месту, ни к предметам. Мой дом всегда там, где муж и дети».
В конце августа 2008 года Карина - питерская девочка, выращенная на культе «Зенита», - собиралась с мамой и папой на матч любимого клуба с «Манчестер Юнайтед». Финал Суперкубка проходил в Монако. У родителей в последний момент что-то стряслось, поехать они не смогли и чуть ли не силком отправили дочь одну.
Она сняла номер в Hotel de Paris и отправилась на пляж читать книгу - только что закончились длительные отношения, хотелось побыть одной. Но закрутился водоворот событий, и побыть в одиночестве эффектной брюнетке не удалось. Познакомилась с одной компанией в баре, потом с другой - на футболе. Через друзей старшего сына Бориса, Ромы, - с ним самим. «Ну Борис и Борис. Я ни о чем таком тогда не думала. Жила в Америке и вообще не знала, кто такие Ротенберги. Просто с ним сразу стало интересно и легко. Как будто сто лет знакомы. Уже спустя неко­торое время Боря мне сказал: «Когда я с тобой встретился, понял, что это ты - за ночь до этого видел тебя во сне».

Она улетела в Америку, потом на несколько недель прибыла в Москву - еще не очень понимая, куда летит и зачем. Вернулась назад. А на следующий день - был ноябрь - Борис объя­вился на пороге с кольцом. Схватил ее сумку («Больше тебе ничего не понадобится» - не знаю, что точно снилось Борису Ротенбергу, но эта фраза, насколько мне известно, снится всем девушкам по обе стороны океана). Взял в охапку Каринину собаку и увез их в Россию. Но сначала попросил у родителей, с которыми по Питеру знаком не был, руки их дочери.
«Все случилось быстро. Боря настолько был во всем уверен, что его уверенность передалась и мне. Мне было уже двадцать девять, Борису пятьдесят один, хотя выглядел он от силы на сорок пять. Это напоминало поиск своего коня: когда ищешь, сама не зная кого. И не можешь решиться. А Борис знал, кого искал. Очень скоро я поняла, что не могу без него жить».
Какое-то время Карина проверяла чувства решительного вице-президента Федерации дзюдо России на прочность. А в июле проснулась в загородном доме в Токсово, где Ротенберг вырос, и услышала: «Все, хватит, едем расписываться». «Как расписываться? Куда? Мы же и заявления не подали. Это что же - все подумают, что я беременная? Нет, я не буду ничего подписывать». Но выбора не было. Темно-синий костюм - тот, что под рукой. Загс, похожий на строительный вагончик. Пара друзей, которые примчались исполнить роль свидетелей. Шам­панское из пластиковых стаканчиков на капоте машины.

Спустя три недели, второго августа, они обвенчались в Преображенском соборе Санкт-Петербурга. В этот раз все было спланировано за пару недель. Карина высказала лишь одно пожелание - ландыши. Теперь этот запах напоминает ей о венчании. Было белое платье, расшитое кристаллами Swarovski: «Дизайнера не знаю, помню только, что купила в каком-то крошечном свадебном салоне в торговом центре «Сфера» около Белого дома. У меня в Москве и знакомых-то не было, ходила одна, выбирала». И важные гости. И сыновья Бориса, державшие над молодоже­нами венцы.
Это тонкий момент. Я спрашиваю, какие у Карины с ними отношения. «Когда мы познакомились, я не собиралась за их папу замуж. Ну сыновья и сыновья. Отличные ребята. А потом... Конечно, это потребовало мудрости и от них. Многие годы Боря с Ромой были центром внимания, а потом вдруг все немного изменилось. Хотя их отец всеми силами старался сделать так, чтобы никто этого не почувствовал. У нас очень дружная семья, она становится все больше. Дети Бориса-младшего, дети Ромы. Когда все сидят за этим вот столом...»
Стол на террасе, за которым мы пьем чай с лимонным тортом, и вправду огромный, человек на тридцать. Но Карина говорит, что в полном составе, который собирается в Новый год, здесь не уместиться. «Считайте сами. Аркадий со своими старшими-младшими. Мы со своими. Детей намного больше, чем взрослых. Здорово! Мы стараемся не пропускать дни рождения друг друга. Постоянно вместе - то в Москве, то в Питере. Понимаете, Борина мама умерла, когда ему было пять лет. Он, наверное, недополучил материнской теплоты и именно поэтому всех пытается одарить заботой».

«Балует младших?» - «Не без этого. У нас раньше так было: мама строгая, зато папа - праздник. Тогда - первый, кажется, раз в жизни - я сказала: «Так нельзя, нечестно». И попросила Борю никогда не прилетать к детям с подарками. Дети должны ждать папу, а не подарки. Хочешь что-то привезти - пожалуйста, но отдай через пару дней. Он согласился, стал строже. Хотя до сих пор, когда дети что-то просят, может отправить их за отказом ко мне. Не хочет быть плохим. Я строгая мама, но для меня самое главное, чтобы наши дети были добрыми, отзывчивыми и воспитанными. А еще важно, чтобы они росли с животными и понимали, что о них нужно заботиться и любить».
У наших ног неотвязно крутится собака Олива. Ротен­берги подобрали ее, блохастую и тощую, на соревно­ваниях в Испании. Думали, что найдут ей дом, но ока­залось, что дом ее здесь. «Вы же бойфренда выбираете не по национальности или цвету глаз. Люди не хотят брать собак из приюта, потому что у тех, не к столу будет сказано, могут быть глисты. Несколько лет назад я взяла у очень ­хорошего ­заводчика очень породистую овчарку. Так вот, все было при ней - и блохи, и глисты. Но эти проблемы легко решаются, было бы желание. В конце концов, в приюте можно взять и породистую собаку, если уж так хочется. В интернете есть группы, которые занимаются спасением конкретных пород».

Свою первую собачку семилетняя Карина подобрала на улице. Найда была питерской интеллигенткой: не ела, пока кусочек мяса не разрежешь и аккуратно не подашь на тарелочке. Зато, вырвавшись на улицу, интеллигентная собака обшаривала все помойки. Домой приходила виноватая и очень грязная. «Помню, зима, у меня слезы, хожу по городу, развешиваю объяв­ления. Мама говорит: «Ну сколько можно? Мы купим тебе другую со­баку». А я не хотела никого, кроме Найды».
В Америке она сначала давала собачьему приюту деньги, работала волонтером, затем поехала туда сама - за собакой. Огромная клетка, скачущая-рычащая толпа. В стороне лежит щенок, девочка, кожа да кости. «Помню, она подняла глаза, встала медленно и пошла на меня, хотя ее пытались оттеснить. Села. Подняла лапу, положила на решетку и смотрит грустно-грустно. Мне говорят: «Это будет очень большая собака, поглядите, какие у нее лапы». Но мне было все равно».
У девочки, смеси мастифа с догом, были травмированы ноги (рахит, а еще ее, по-видимому, сбила машина). Карина ездила со своей Бруклин по больницам, как с ребенком. В тот момент это и был ее ребенок. Бруклин ставили аппарат Илизарова, растягивали лапу, переставляли косточку. На лечение уходили все сбережения. Спала Карина в кухне на первом этаже, чтобы ночью выносить щенка в туалет. Именно эту собаку - она действительно выросла огромной - схватил в охапку Борис Ротенберг, когда приехал в Америку за невестой. Дома у него был свой кане-корсо. У собак тоже случилась любовь. Голливуд, мелодрама для утренних сеансов. Две собаки жили долго и счастливо и умерли почти в один день.
В общем, с тех пор дома у Ротенбергов вечный приют. Этой ­зимой квартировали три большие собаки и шесть щенков. А потом еще шесть щенков с улицы. Кто-то, зная Каринину репутацию, подбирает собаку и пишет ей. Кого-то она находит сама. Животными надо заниматься, делать прививки, стерилизовать. Но главное - искать новых хозяев. Знакомые берут, в чем я почему-то не сомневаюсь. «Не хочу называть имен, но это такие люди, которые могут купить любую породистую собаку. Потом они присылают счастливые видео, из которых понятно, что не в породе дело».
Да, конечно, Карина прекрасно знает, в чем ее упрекают. Почему собаки, когда стольким детям нужна помощь? Легко быть доброй, когда у тебя муж богатый, а нам есть нечего. «Это сложный вопрос. Не знаю. Если бы каждый был чуточку добрее, и мир был бы добрее. Ни к чему сидеть и злиться. Ведь помощь бывает разная - не только деньгами. Каждый может подарить нуждающемуся пару часов в неделю или даже в месяц, сходить в приют просто погулять с собакой. Она ждет внимания и ласки. От этого и человеку станет теплее». «Судьба у каждого своя, - продолжает Карина. - Никто не знает, кто что пережил. Вот я, например...»
В 1997 году Карина несколько месяцев была в коме. При­ехала с родителями в Одессу, на похороны бабушки, и ­попала в жуткую аварию. «Меня везут на операцию и родителям говорят: «У нас нет генераторов. Кто-то украл. Если выключат свет, ваша дочь умрет. А свет тогда вы­ключали постоянно».
В больнице ей занесли инфекцию. Начался сепсис. Девочку на специальном медицинском самолете повезли в Америку, но в воздухе она начала умирать, и сели в Германии. Там, в клинике Штутгарта, ей спасли жизнь. В это же самое время в Америке горел их дом. Не осталось ничего, даже фотографий, - ну вот как такое бывает? «Помню, мне только-только сделали операцию. Я постепенно прихожу в себя, вижу маму и говорю: «Мама, мне что-то разрезали, наверное, у меня теперь не будет детей». Она: «Дурочка моя любимая».
Карина рано поняла, кто друзья, а кто просто так. «Легко дружить, когда все хорошо. Вот ты веселая, здоровая. А потом вдруг не можешь встать с инвалидного кресла, и с тобой неинтересно. Ты одна и постоянно задаешь себе вопрос: «А почему я?» С тех пор живу сегодняшним днем. Но настоящие друзья, которые помогли мне пройти через испытания, - это бесценно».
О ее выздоровлении даже начинали снимать передачу на канале Discovery - случай был в научно-популярном смысле познавательным. Но врачи через некоторое время запретили: слишком тяжело, моральная травма.
И конечно, Карина помнит, как посреди ночи встала с кровати, сделала несколько шагов и закричала: «Мама, мама!» Боялась, что назад сама дойти не сможет. «Родители были в шоке. Но я себя запрограммировала на то, что должна рано или поздно встать и пойти. Нужно всегда бороться и идти вперед».
«Жизнь - она непредсказуемая, - говорит Карина. - Меня вот все спрашивают: как ты не боишься садиться на лошадь, ­прыгать барьеры? А я так считаю: мы вообще не знаем, что с нами произойдет в следующую секунду. В ту машину я садилась хорошенькой веселой девочкой. Никто из нас не был пьян. Нас просто подрезали, и машина влетела в столб. Все может быть гораздо хуже. Нужно быть добрым, уметь жить и любить. И не ­судить человека по обложке».

Карина Ротенберг с мужем Борисом на «Формуле-1» в Сочи (2016)

Борис Романович Ротенберг – хорошо известный в России и далеко за ее границами мультимиллионер, предприниматель, соучредитель ряда прибыльных предприятий, в том числе банков. А еще он спортсмен, Заслуженный тренер России и вице-президент Федерации дзюдо. Брат олигарха . Принято считать, что Борис Романович и его родной брат Аркадий имеют теплые дружеские отношения с главой государства уже более полувека.

Борис Ротенберг родился в городе на Неве в начале 1957 года. На момент его появления в семье уже подрастал старший на 6 лет брат Аркадий. Как и всякий старший брат, он имел огромное влияние на младшего, старавшегося во всем ему подражать.

А быть похожим на Аркадия очень хотелось. Для Бориса и его ровесников он был кумиром. Ведь ходил не в музыкальную школу вместе с девочками, а посещал секцию самбо на улице Декабристов, где находился клуб «Турбостроитель». Уверенный в себе, с накачанными мышцами брат Аркадий и привел младшего Бориса в секцию к тренеру Анатолию Рахлину. На тот момент самбистов было не так много – не более десятка. Среди них друг и спарринг-партнер Аркадия – Владимир Путин, парень из Баскова переулка.

В 1972-ом Рахлин сумел выхлопотать помещение побольше и переехал туда вместе с учениками. На тот момент коллектив вырос, но «костяк», в который входили братья Ротенберги и Путин, оставался прежним. В том же году тренер начал заниматься с ребятами японским дзюдо.

Борис Ротенберг, впрочем, как и другие юные спортсмены, буквально «жил» на секции. Это была большая семья, где проблемы решались сообща. Вместе ребята праздновали дни рождения и ходили в гости. А тренер имел для Бориса такой же вес, как и родной отец.

Спустя несколько лет Ротенберг-младший демонстрировал успехи в дзюдо. Борис регулярно выступал за сборную Петербурга, а потом и страны и приносил все больше весомых наград. В 1974-ом Борис Ротенберг стал призером первенства в Советском Союзе. В том же году 17-летний дзюдоист получил звание мастера спорта. Спустя 6 лет – еще одно такое же звание, но уже по самбо.

После окончания школы Борис Ротенберг по примеру брата поступил в институт физкультуры имени П. Ф. Лесгафта. В 1978-ом получил диплом. Первая запись спортсмена в трудовой книжке была сделана в школе милиции, куда он устроился инструктором по самообороне.

Бизнес

1980-е, а потом и «лихие 90-е», оставили многих соотечественников без работы. Спасаясь от безденежья и безработицы, Борис Ротенберг, на тот момент женившийся на Ирине Харанен, имевшей финское гражданство, воспользовался предоставленной возможностью репатриации и иммигрировал с семьей в Финляндию. В Хельсинки Борис Ротенберг принял финское гражданство и продолжил заниматься любимым делом – устроился в дзюдоистский клуб «Чикара» инструктором.

Спустя 7 лет Ротенберг вернулся в Санкт-Петербург. На тот момент брат уже сделал первые шаги в бизнесе. Как и в детстве, Борис снова поступил по примеру Аркадия. Вместе братья Ротенберги учредили банк, назвав его «Северный морской путь» (СМП). В скором времени СМП вошел в топ-50 крупнейших банков страны.

Но братья решили не ограничиваться банковским бизнесом. Их капитал вырос благодаря выгодной покупке активов предприятия «Росспиртпром».

Любимый спорт Борис Ротенберг не бросил. Собрав команду партнеров и единомышленников, он занялся возрождением юношеского спорта и создал несколько клубов, где ребята смогли бы заниматься боевыми искусствами. Клубы появлялись все в новых и новых городах России: сначала в родном городе на Неве, потом в Чебоксарах, Новосибирске, Рязани и Грозном.

Еще одно увлечение, к которому пристрастился Борис в начале 90-х годов, – автоспорт. В России это знакомство состоялось благодаря Демиду Момоту, бывшему коллеге по секции дзюдо. В те годы Демид занимал пост директора Кировского стадиона, где и проходили первые российские гоночные состязания. Соревнования Lada Revolution произвели впечатление на бизнесмена. По словам Бориса Романовича, сидя на трибуне, он чувствовал себя будто в кабине автомобиля.

Позднее вместе с сыном Борис побывал на тестировании «Феррари» на итальянской трассе Фьорано. В 2011 году Ротенберг отправился на соревнование в Ле-Мане, куда бизнесмена пригласил российский гонщик Алексей Васильев, тренер Бориса на Nissan GT-R. К 2012 году под руководством Васильева Ротенберг сумел сдать квалификацию, которая давала возможность участвовать в профессиональных заездах. Одним из достижений Ротенберга-автогонщика стала 24-часовая гонка в Барселоне. А в 2014-ом он выступил на 24-часовой гонке в Дейтоне, продемонстрировав завидную выносливость.

Неоднократно Борис Ротенберг подвергался на трассе во время тренировки опасности, но предприниматель мастерски выходил из заносов. Два раза машина Ротенберга горела. Первый раз предпринимателю удалось добраться на горящем автомобиле до конца трассы, чтобы коллеги успели потушить огонь без причинения большого вреда автомобилю. Второй раз Ротенберг сумел затормозить горящими колесами, резина которых потом просто расплавилась и прилипла к тормозам.

В 2003 году предпринимательская биография Бориса Ротенберга расширилась. Он основал 2 фирмы, которые специализировались на поставке труб для «Газпрома». Недоброжелатели заговорили о протекции друга детства Владимира Путина, на тот момент занявшего президентский пост. Без высочайшей протекции заключать сделки с корпорацией №1 в стране казалось невозможным.

Одна из 2-х учрежденных Борисом Ротенбергом фирм, «База-торг», стала учредительницей нового предприятия, названного «Газтагед». Это предприятие поставляло оборудование для «Газпрома».

В 2008 году Борис Ротенберг вместе с братом приобрел 10-процентный пакет акций морского порта в Новороссийске. Рыночная стоимость порта оценивалась в $ 300 млн.

В это же время бизнесмены выкупили у корпорации «Газпром» 5 фирм-подрядчиков, которые занимались строительно-монтажными работами. На их основе Борис и Аркадий Ротенберги основали новую корпорацию. В ее задачи входило строительство магистральных трубопроводов, а также промышленных объектов для «Росспиртпрома». Но главное, выкупленные фирмы-подрядчики занимались строительством магистрального газопровода «Северный поток». А именно – его сухопутного участка. Причастны Борис и Аркадий Ротенберги и к строительству магистрали «Сахалин-Хабаровск-Владивосток».

Активы Бориса Ротенберга в 2009 году приросли еще одним прибыльным предприятием. Бизнесмен стал партнером компании «Мосстроймеханизация-5». Она сумела выиграть конкурс и получила право строить жилье для Минобороны под Подольском. Заказ на строительство имел стоимость 34 миллиарда рублей.

На протяжении двух лет (до 2015 года) Борис Романович был президентом футбольного клуба «Динамо». Недавно клан Ротенбергов совместно с Континентальной хоккейной лигой создал компанию «Доктор спорт». Ею руководит старший сын Бориса Ротенберга – Роман.

Личная жизнь

С первой женой Ириной Харанен Борис Ротенберг познакомился, когда отдыхал в поселке Токсово под Санкт-Петербургом. Отец Ирины имеет еврейское происхождение, в роду матери были финны-ингерманландцы. Это позволило паре уехать в 1991 году в Хельсинки. На тот момент у них уже родились сыновья: в 1981-ом – Роман, в 1986-ом – Борис.

Через несколько лет после переезда в Финляндию брак дал трещину. Супруги развелись.

Личная жизнь Бориса Ротенберга изменилась в 2009-ом. Бизнесмен встретил 29-летнюю уроженку Санкт-Петербурга Карину, которая одно время жила в Америке. Там девушка окончила университет Атланты, где получила образование в сфере международного бизнеса и маркетинга. Летом того же года пара обвенчалась в Преображенском соборе.

У Бориса Ротенберга во втором браке родились трое детей: близнецы Даниил и София, а также дочь Леона.

Карина Ротенберг увлекается лошадьми. Жена миллиардера – глава московской Федерации конного спорта. Кроме того, женщина организует помощь бездомным собакам. Карина ведет персональный микроблог в «Инстаграме », где выкладывает фото четвероногих питомцев.

Старший сын Бориса Ротенберга – – в 2005 году окончил школу бизнеса в Лондоне и вернулся в Россию, где занимается предпринимательством. Второй сын Ротенберга от первого брака Борис – футболист.

Борис Ротенберг сейчас

Сейчас Борис Романович сосредоточился на развитии российского автоспорта. Для подготовки специалистов высокого класса была разработана программа SMP Racing. Усиленная подготовка подопечных уже дала первые плоды. Осенью 2017 года молодой российский гонщик Роберт Шварцман попал в программу поддержки «Феррари», а в январе 2018 года другой автогонщик вошел в состав команды «Формулы-1», стал боевым пилотом «Уильямс». За время существования российского автоспорта – это третий спортсмен, попадающий в число участников «королевских гонок».

По словам Ротенберга, российская система подготовки профессионалов отличается тем, что спортсмены, терпящие неудачу и не попадающие в «Формулу-1», пробуют себя в другом виде состязаний, например, в пилотировании кузовных машин.

Программа SMP Racing рассчитана на все ступеньки подготовки автогонщиков. По стране уже набраны секции, в которых обучаются 1,5 тыс. начинающих спортсменов. Благодаря успехам автогонщиков первого ранга, тренирующихся в системе SMP Racing, у новичков появляется стимул к развитию. Каждый пилот SMP Racing становится потенциальным участником «Формулы-1».

Автоспорт считается одним из самых дорогих видов спорта, поэтому так необходимы постоянные финансовые вливания. Благодаря стараниям Бориса Романовича были собраны авто LMP2, которая пришла на Ла-Мане третьей, и усовершенствованная BR1. В производстве машин участвуют российские мастера, первые тестирования второй модели прошли в апреле 2018 года.

Оценка состояния

В 2010-ом Борис Ротенберг по версии издания «Форбс» вошел в сотню богатейших россиян. Его активы оценили в $ 700 млн. Спустя 5 лет «Форбс» включил миллионера в список самых состоятельных семей страны. Братья Ротенберги заняли 2 ступеньку (первая – за семьей Гуцериевых). Активы братьев составили $ 2,95 млрд. Из них Борису Ротенбергу принадлежали $ 920 млн.

В 2014 году Ротенберг, как и его старший брат, попал в санкционные списки. На то время состояние олигархов оценивалось в $5,55 млрд. Чтобы избежать неминуемых убытков, Ротенберги передали часть активов сыновьям.

На 2017 год Ротенберги сохранили второе место в рейтинге «Форбс» благодаря общему состоянию в $4,2 млрд. Санкции от Европейского Союза миновали Бориса, так как он остается гражданином Финляндии.