Поэт Эдуард Багрицкий: биография, лучшие произведения. Багрицкий Эдуард: биография и семья

Стихи Багрицкого – это своеобразная пародия на творчество поэтов Серебряного века. Некоторым исследователям казалось, что его поэзия чисто подражательная: но это совсем не так. Поэт постоянно искал свою интонацию, свои темы и образы.

Революцию он воспринял романтически, как мощную силу, которая преобразит мир: наивные политические взгляды нашли свое отражение и в стихах той поры. В его исторических стихотворениях широко использованы традиции русского и украинского эпоса в создании образа России. В стихах о гражданской войне поэт опирался на собственный опыт, но выступал от имени народа, превращая каждую деталь в поэтический плакат.

Свободолюбие автора ярче всего выразилось в цикле стихотворений, посвященных Тилю Уленшпигелю (так называемом «фламандском цикле»), который он писал на протяжении всей жизни. Песня птиц, образ мира-птицы и мира-трактира – основные в этом цикле. А в герое, прежде всего, поэт подчеркивает черты певца, а не воина. Воспевает он здесь мир еды, дары моря и земли: как неотъемлемую часть природы.

Много стихов и песен Багрицкого написаны в стиле, традиционном для фольклора моряков. Герои этих произведений: моряки, скитальцы и контрабандисты – были близки новому читателю и нужны ему. А романтические поэмы утверждали силу творческого воображения, родственную стихии моря. В «морских стихах» поэт показывает буйство моря, его безграничную свободу – и сравнивает природу с поэзией.

Его стихотворения вошли в школьную программу – и считаются одними из лучших. На уроках дети с удовольствием читают о войне и военной славе, о Родине и революции, о Пушкине. Самые популярные – это произведения о язычестве.

Вы найдете на этой страничке произведения поэта на любой вкус: исторические и лирические, романтические и философские – и читайте с удовольствием. Тем более, что выбор тем просто поражает: кроме перечисленных выше, есть еще стихи о жизни и смерти, о труде и мещанстве, о личных переживаниях и болезнях, о свободе.

Эдуард Багрицкий писал свои произведения в переломный момент для нашей страны. Жизнерадостный, полный жизни и сил одессит стал истинным рупором революции. Он сочинял от души, придерживаясь стойких жизненных принципов. О его судьбе и творчестве мы и поговорим в нашей статье.

Детство

Багрицкий Эдуард Георгиевич (настоящая фамилия - Дзюбан) появился на свет в Одессе в 1895 году 3 ноября. Он рос в еврейской семье. Его папа - Годель Мошкович - работал приказчиком в павильоне готового платья, а мама - Ита Абрамовна - занималась домашним хозяйством. Мальчик рос слабым и болезненным. С ранних лет он страдал бронхиальной астмой. Эдуардом его нарекла мать - она увлекалась польскими романами. В детстве мальчик много читал, особенно любил поэзию. Кроме того, ему нравилась биология. Одной из его любимых книг стала “Жизнь животных” Брема. Достаток в семье был средним. Сначала мальчик получал образование в училище Святого Павла. Через год он поступил в училище Жуковского.

Позже наш герой вспоминал, что точные науки были ему неинтересны. Зато он прекрасно справлялся с литературой, а также прекрасно рисовал. В училище велся рукописный журнал. Большая его часть была заполнена стихами и карикатурами будущей знаменитости.

Юность

Далее поступил в землемерную школу Эдуард Багрицкий. Он учился в ней с 1913 по 1915 гг. Кроме того, он трудился в Петербургском телеграфном агентстве (одесском отделении). Его стихи были впервые напечатаны в 1914 году в альманахе «Аккорды» под именами «Дэзи» и «Э.Д.». Однако уже летом того же года он выступал на литературном вечере под фамилией Багрицкий. Согласно легенде, идея псевдонима возникла во время игры. Два друга-литератора разыграли цвета - фиолетовый и багряный. В результате один из них - Натан Шор - стал Фиолетовым, а второй - Эдуард Дзюбин - Багрицким. После этого молодой поэт стал постоянным участником творческих посиделок в Одессе. Критики привечали его, называли одним из самых талантливых творцов своего времени. Его ранние стихи написаны под сильным влиянием Гумилева. Молодой человек участвовал в поэтических альманахах “Серебряные трубы”, “Авто в облаках”, “Седьмое покрывало” и “Чудо в пустыне”. Некоторые его литературные опыты опубликованы под именем Нина Воскресенская.

Имидж

В те времена имиджу поэтов придавалось большое значение. Публика воспринимала не только стихи, но и внешний облик сочинителя. Багрицкий Эдуард Георгиевич был заметной фигурой среди молодых одесских писателей. Многие из них впоследствии стали очень известными - Юрий Олеша, Илья Ильф, Валентин Катаев, Лев Славин, Семён Кирсанов, Вера Инбер. У каждого из них была своя литературная концепция и соответствующее амплуа. Например, Багрицкий любил выступать перед публикой в образе романтического героя. По воспоминаниям современников, он выглядел настоящим силачом, атлетом. Обращали на себя внимание напряженные бицепсы, растрепанные волосы, горящий «бодлеровский» взгляд, перекошенный рот. На щеке красовался старый шрам. Он был получен в детстве от пореза оконным стеклом, однако выглядел как удар вражеской шпаги. Зрители были бы сильно удивлены, что этот сильный на вид человек страдал астмой, не переносил качку и в глубине души был крайне впечатлительным.

Служба

В юности практически не увлекался политикой Эдуард Багрицкий. Его интересовала только романтичная сторона вопроса - разрушение старых порядков, построение новой жизни. В начале 1917 года он поступил на работу в милицию. Однако долго продержаться там не смог. Вместе со своим другом Фиолетовым он участвовал в облавах. Воспоминания об одной из них легли в основу одного из его самых известных и загадочных произведений - «Февраль». Летом 2017 года поэт принял участие в экспедиции генерала Баталова в Персии в качестве землемера или делопроизводителя. Вернулся в родной город только в 1918 году. Во время Гражданской войны вступил добровольцем в ряды Красной Армии. Служил в партизанском отряде, затем - в стрелковой бригаде. Эдуард писал талантливые агитационные стихи, зарекомендовал себя как истинный приверженец революции. В 1919 году он вновь вернулся в родную Одессу, где вместе с Катаевым и Олешей трудился в Бюро украинской печати. В 1920 году перешел на службу ЮгРОСТА. В 1911-1934 годах он сделал около 420 графических работ агитационного содержания.

Особенности дарования

Принимал участие практически во всех местных литературных объединениях Багрицкий Эдуард Георгиевич. Стихи поэта пользовались большой популярностью в Одессе. В 1917-1919 гг. он посещал «Среды», Литературно-Артистический клуб, Студенческий Литературно-художественный кружок, «Зеленую лампу». Автор с легкостью писал импровизации, безукоризненно соблюдал поэтическую форму. Без особых усилий он мог сочинить сонет на определенную публикой тему. На это у него уходило пять минут.

Эдуард Багрицкий обладал незаурядной памятью. Он считался знатоком русской и европейской поэзии, одинаково хорошо изучил классическую и современную литературу. В родном городе он сделался лидером среди местных поэтов. В 1920 году он был членом кружков «Коллектив поэтов», «Хлам», «Мебос». Он стал идейным вдохновителем создания литературной организации «Потоки Октября». Она сделалась настоящей школой поэзии. Многие учащиеся благодаря урокам Эдуарда Георгиевича вскоре стали переводчиками.

Бытовые трудности

Багрицкий Эдуард Георгиевич женился на Лидии Густавовне Суок. Она была старшей из трех сестер. Эта очаровательная женщина стала спутницей поэта на долгие годы. В 1922 году у пары появился сын Всеволод.

О полной неприспособленности поэта к жизни ходили легенды. Валентин Катаев описал историю женитьбы нашего героя в своем «Бездельнике Эдуарда». По его словам, беспечный юноша умел хорошо писать стихи. Но, к сожалению, они никому не были нужны. Кроме того, поэт увлекался птицами. На содержание пернатых обитателей уходила большая часть семейного бюджета. Вскоре случилась беда. Багрицкий вступил в публичный спор с Маяковским. После этого его перестали печатать в местной прессе. Семья автора жила в страшной нищете. Одесским писателем даже пришлось устроить литературный вечер в его пользу.

Жизнь в Москве

Затем настало время переездов. В августе 1923 года Эдуард Багрицкий перебрался в город Николаев. Там он трудился в редакции издания «Красный Николаев». Поэт печатал свои стихи, выступал на вечерах. Однако в том же году вернулся в Одессу. После этого, в 1925 году, по инициативе Катаева наш герой уехал в Москву. Здесь он вступил в литературный клуб «Перевал», а через год примкнул к конструктивистам. Его произведения стали пользоваться популярностью в столице. В 1930 году состоявшийся поэт вступил в РАПП и поселился в Камергерском переулке, в известном «Доме писательского кооператива». На смену птицам пришли рыбы. Автор всерьез увлекся разведением аквариумных экземпляров. Его жилье украшали огромные емкости с экзотическими обитателями.

К сожалению, Эдуард Георгиевич умер рано. В 1930 году у него обострилась давняя болезнь. Он почил от бронхиальной астмы в 1934 году, 16 февраля. Поэт похоронен в Москве, на Новодевичьем кладбище. Так закончил свою жизнь Эдуард Багрицкий. Личная жизнь его близких людей сложилась не менее трагично. Супругу репрессировали в 1937 году. Она вернулась из заключения лишь спустя 19 лет. А сын Всеволод погиб на войне в 1942 году.

Основные достижения

В течение всей жизни опубликовал поэтических сборника Багрицкий Эдуард Георгиевич. Стихи поэт отбирал очень строго. В печать ушла только треть произведений, написанных автором. В 1928 году появилась книга «Юго-запад». В нее вошли стихотворения «Тиль Уленшпигель», «Арбуз», «Осень», «Контрабандисты», а также знаковая «Дума про Опанаса». В 1932 году свет увидели еще два сборника поэта - «Победители» и «Последняя ночь».

Кроме того, Эдуард Григорьевич активно занимался переводами. Он создавал русские интерпретации произведений украинских, белорусских, татарских, еврейских, французских, английских, американских, турецких и польских авторов. Шотландские слависты считают его вариант стихотворения «Джон - Ячменное зерно» более близким к оригиналу, чем перевод Самуила Яковлевича Маршака.

«Смерть пионерки»

Из стихов, вошедших в программу обучения советских школьников, это единственное произведение Эдуарда Багрицкого. «Смерть пионерки» тяжела для детского восприятия. Ведь она повествует о смерти подростка. Причем преподносится в определенном аспекте: девочка погибает, но остается верна своим принципам. Мама предлагает поцеловать ей крест, а она отдает пионерский салют. Исследователи отмечают, что по структуре это стихотворение напоминает христианское житие. Только понятия подменяются: если раньше новая религия боролась с язычеством, то теперь уже она, в свою очередь, должна уступить место новому, еще более прогрессивному мировоззрению.

От произведения веет эстетикой Эдуарда Багрицкого. «Смерть пионерки» наполнена воздухом, светом, пением птиц, ураганным ветром, раскатами грозы. Молодость возвышенна, она не приемлет мещанские заботы, не интересуется материальными благами. На этом фоне Валентина сильнее, умнее и прогрессивнее своей заботливой мамы. Она не боится смерти, а до последней минуты живет своими убеждениями.

С этим стихотворением вошел в историю советской литературы Эдуард Багрицкий. Валя-Валентина сделалась символом непреходящей и святой юности. Ходило много слухов о прототипе этого произведения. Автор поддерживал некоторые из них, чем давал почву для пересудов. По версии исследователей, он действительно стал свидетелем смерти девочки, отказавшейся поцеловать икону. Это история потрясла поэта.

Стихи получились действительно очень сильными. Искренне верил в победу светлых убеждений над потребительской пустотой Эдуард Багрицкий. «Смерть пионерки», текст этого произведения многие выучили наизусть. А четверостишье:

«Нас водила молодость

В сабельный поход,

Нас бросала молодость

На кронштадтский лед…»

стало знаковым для многих убежденных приверженцев советской власти. На эти слова написана песня, которая в свое время приобрела большую популярность.

«Дума про Опанаса»

Этому произведению сильно досталось от советских литературных критиков. Эдуард Багрицкий, фото которого представлено в данной статье, изобразил в ней трагическое противоборство двух разных мировоззрений. Простой деревенский парень Опанас мечтает о спокойной жизни крестьянина. Он хочет жить и трудится на вольной Украине. В его планах - дом и семья. Иначе видится будущее комиссару-еврею Иосифу Когану. Он отстаивает «высшие» идеалы мировой революции. В итоге Опанас расстреливает своего оппонента.

Поэму критиковали за «буржуазно-националистические тенденции». По мнению украинских критиков, в ней искажались исторические факты. Они утверждали, что украинский народ был показан в лице одного Опанаса, которого сочли дезертиром и бандитом, не способным осознать необходимость борьбы за светлое будущее. Эдуард Георгиевич к тому времени умер. Но его произведение еще долго обсуждалось в литературных кругах. Многие называли ее призывом к анархизму.

И это вовсе не случайно. Багрицкий отличался редким свободолюбием. Исаак Бабель в шутку называл его «фламандцем» за веселый неукротимый нрав и любовь к жизни. Натура поэта особенно ярко выразилась во «фламандском цикле», посвященном Тилю Уленшпигелю. Эдуарда Георгиевича называли человеком «светлого будущего», умным и жизнерадостным.

«Февраль»

Это самое спорное произведение, которое написал Эдуард Багрицкий. «Февраль» представляет собой исповедь еврейского юноши, которому довелось стать участником революции. Многие враждебно настроенные публицисты считают, что герой поэмы, изнасиловавший проститутку, совершил в ее лице насилие над Россией. Так сказать, отомстил за позор «бездомных предков». Однако большинству знакома только треть произведения. Оно повествует о мальчике, ставшим мужчиной во время февральского переворота. В нем смутно присутствуют автобиографические мотивы. Рыжеволосая красотка, ставшая жертвой насилия во время облавы, выглядит совершенно не по-русски. Да и банда, которую задерживает герой «Февраля», на добрую половину состоит из евреев. Это значит, что речь идет не о противостоянии евреев и русских. В поэме присутствует гораздо более глубокий смысл, связанный с личными переживаниями автора.

«ТВС»

Был блистательным мастером художественного слова Эдуард Багрицкий. Творчество поэта неразрывно связано с революционными событиями и последующим строительством новой жизни. При этом автор мучительно пытался принять жестокую идеологию и тоталитаризм большевиков. Один из исследователей его наследия отметил, что Эдуард Георгиевич удивительно вовремя умер. Это циничное замечание, но у него есть смысл. Дело в том, что ему не пришлось пережить страшный 1937 год, запятнать себя стихами, клеймящими «врагов народа» и «предателей». Между тем наш герой мучительно размышлял об испытаниях, которые выпадают на долю русского народа на пути к «светлому» будущему. В стихотворении «ТВС» (1929) он пишет о грезе измученного и больного поэта. К нему явился почивший Феликс Эдмундович Дзержинский и рассказал о грядущем веке: «Но если он скажет: „Солги“ — солги. Но если он скажет: „Убей“ — убей». Литераторы считают, что эти слова могут быть завуалированным протестом против складывающегося карательного режима. Например, о своем поколении автор отзывался совсем нелестно: «Мы ржавые листья на ржавых дубах».

Отношение к Пушкину

К великому поэту относился благоговейно Эдуард Багрицкий. О Пушкине им написано уникальное стихотворение, которое произвело сильное впечатление на его собратьев по перу. Например, Мария Цветаева полемизировала с Эдуардом Георгиевичем. Ей очень не нравились строки:

«И в свисте пуль, за песней пулеметной,

Я вдохновенно Пушкина читал!».

Связь образа Александра Сергеевича с братоубийственной Гражданской войной казалась ей кощунственной. И зря. Багрицкий с товарищами благоговели перед Пушкиным. Они всегда снимали шапки, когда проходили мимо здания, в котором он когда-то жил. В 125-летию со дня рождения «Солнца русской поэзии» автор написал маленький цикл произведений: "Пушкин" (1923), "Одесса" (1923), "О Пушкине" (1924).

Природные мотивы

Как уже упоминалось выше, очень любил природу Эдуард Багрицкий. Лучшие стихи поэта украшены непревзойденными романтичными сравнениями. Мир предстает в образе ветра или птицы. Он «открытый настежь // Бешенству ветров…». Окружающая действительность кажется поэту «огромной птицей», которая «свищет, щелкает, звенит». Именно в природе автор находит первозданную мощь и свежесть. «Солнц повороты», «молодой прибой», «первые ветра», «свирепая зелень» - все это неизменно восхищает и завораживает его. Образы, характерные для Багрицкого, это «соты», «роса», «арбуз», то есть самое сочное, что существует в природе.

Птицы и рыбы занимают особое место в лирике, которую создавал Эдуард Багрицкий. «Весна» - лишнее тому подтверждение. В этом стихотворении раскрыта вся сущность бытия, где обитатели лесов, полей, болот и рек жадно ловят флюиды весны и просыпаются от зимней дремоты.

Пейзажная лирика Багрицкого связана с южными широтами. Но воспевает он не горы Кавказа и Крыма, а величественное Черное море. При этом пейзаж не кажется экзотическим. Он свой, родной, близкий каждому жителю страны. Именно сочетание реалистичной точности и с романтическими мотивами определяет вклад Эдуарда Георгиевича в развитие современной поэзии.

Любовная лирика

«Мне любы традиции // Жадной игры: // Гнездовья, берлоги, // Метанье икры» - пишет поэт, отождествляя себя с природой, руководствуясь ее простыми правилами. В этом можно проследить самобытность писателя, который наряду с тонкой чувствительностью и восприимчивостью демонстрирует иногда довольно-таки циничные взгляды на отношения между мужчиной и женщиной. Может быть очень жестким тонкий лирик Эдуард Багрицкий. Стихи о любви в его интерпретации иногда выглядят довольно странно для увлеченного поэта.

Он описывал свои впечатления очень точно, но почти жестоко: "Любовь? Но съеденные вшами косы; ключица, выпирающая косо; прыщи; обмазанный селедкой рот да шеи лошадиный поворот". Впрочем, в ранних стихах Эдуарда Георгиевича можно найти массу приятных образов. «Креолка» завораживает экзотическими описаниями и яркими эпитетами. В стихотворении «О любителе соловьев» все гораздо более прозаично. В ироничной манере поэт рассказывает о своих отношениях с женщиной, которая пытается преодолеть его страсть к пернатым, и обратить внимание на себя.

Память

Одесситы никогда не забывали своего знаменитого земляка. По аналогии с названием книги стихов Багрицкого - «Юго-Запад» - была названа местная литературная школа в 1920-х годах. На доме, в котором родился поэт, установлена мемориальная доска. Имя автора присвоено библиотеке и улице города Одессы. Имя нашего героя увековечено на Аллее звезд. На фасаде одного из зданий, по улице Дальницкой, 3, красуется еще одна памятная доска, посвященная Эдуарду Георгиевичу и его сыну Всеволоду.

Заключение

В стихах Багрицкого подкупает искренность. В юности он подражал Маяковскому и Гумилеву, однако в зрелые годы сумел состояться как самобытный и одаренный поэт. И сейчас его произведения вызывают оживленные споры у читателей. Прочитайте лирику Эдуарда Георгиевича, и вы найдете в ней немало интересного и поучительного.

Багрицкий Эдуард Георгиевич (1895-1934), наст. фамилия Дзюбин, русский поэт.

Родился 22 октября (3 ноября) 1895 в Одессе в религиозной еврейской семье. Впоследствии Багрицкий называл своих родителей типичными представителями мелкой буржуазии. Родители хотели, чтобы сын получил солидную профессию врача или инженера, он же, с детства обладая мироощущением художника, противился тому, чтобы «на мир облокотиться, как на стол» (Происхождение, 1930).

Ай, греческий парус!
Ай, Черное море!
Ай, Черное море!
Вор на воре!

Багрицкий Эдуард Георгиевич

С 1915 печатал свои стихи в одесских литературных альманахах, стал одной из самых заметных фигур в группе молодых одесских литераторов, из которой вышли также Ю.Олеша, В.Катаев, И.Ильф и др. Последние литературные альманахи Смутная алчба и Чудо в пустыне, составленные этой группой, вышли в свет в 1918.

В 1917, работая делопроизводителем в русской регулярной армии, Багрицкий участвовал в персидской экспедиции генерала Баратова. В 1918 вернулся в Одессу и добровольцем вступил в Красную Армию. Во время Гражданской войны работал в политотделе партизанского отряда, писал агитстихи, листовки, воевал с бандами Н.Махно и атамана А.Григорьева.

С 1920 Багрицкий работал в Одессе, в ЮгРОСТА вместе с Олешей, Катаевым, В.Нарбутом и др., редактировал литературную страницу одесских «Известий», читал рабочим лекции о поэзии, вел занятия литературного кружка. В 1919 был постоянным автором одесских газет «Моряк», «Шквал», «Станок» и др. Его стихи этих лет (Фронт, Фронтовик, Красная Армия и др.) отражали впечатления Гражданской войны. Впоследствии Багрицкий отрицательно отзывался о своей «газетной лирике», однако уже в этих стихах закладывалась основа образного строя его эпической поэмы Дума про Опанаса (1926).

В эти же годы Багрицкий обратился в своей поэзии к классическим образам мировой литературы. В 1922-1923 был написан стихотворный цикл о Тиле Уленшпигеле, состоящий из пяти песен, в котором поэт воспел мужество и свободу неунывающего героя. Романтикой странствий, творчества и свободы проникнуто одно из самых известных стихотворений тех лет Птицелов (1918, 1926). Впоследствии критики отмечали живописность и «фламандскую» выразительность этих стихотворений Багрицкого, характерное для всего его творчества внимание к точной и гиперболичной поэтической детали.

В 1925 Багрицкий переехал в Москву и вступил в литературную группу «Перевал», а через год примкнул к конструктивистам. В 1930 вступил в РАПП. В 1928 вышел в свет стихотворный сборник Юго-Запад, принесший поэту широкую известность. Вошедшие в этот сборник Стихи о соловье и поэте, Стихи о поэте и романтике, От черного хлеба и верной жены..., Разговор с комсомольцем Н.Дементьевым и др. были проникнуты духом революционной романтики, их главная тема - место поэта в новой жизни. Вошло в сборник и одно из лучших стихотворений Багрицкого Контрабандисты, в котором воспевались Черное море, «бездомная молодость» поэта, его способность «выстрелом рваться Вселенной навстречу». Критики называли Багрицкого самым заметным представителем романтического направления советской поэзии.

Эпическая поэма Дума про Опанаса стала одним из самых значительных поэтических произведений 1920-х годов. В беседе с читателями Багрицкий сказал: «Мы видели, как потрясался мир, мы переносили его на своих плечах». Трагедия Гражданской войны, мировые потрясения, ломающие судьбу простого человека, стали главной темой Думы про Опанаса, действие которой происходит на Украине во время борьбы большевиков с бандами Махно.

Эдуард Багрицкий родился в Одессе 3 ноября 1895 года на улице Базарной, 40. В книге раввината о родившихся фамилия отца указана “Дзюбан”, позднее в документах встречается “Дзюбин”. Эдуардом ребенка назвала мать, увлекавшаяся польскими романами. С детства он много читал, увлекался не только поэзией, но и биологией, одна из любимых книг – “Жизнь животных” Брема. Семья была среднего достатка, один год Эдуард учился в училище Святого Павла, затем в реальном училище Жуковского. Позднее Багрицкий вспоминал, что ненавидел точные науки, но был любимцем учителя словесности. Хорошо рисовал, по воспоминаниям одноклассников, большая часть рукописного журнала в училище была заполнена его стихами, рисунками и карикатурами.

Первая публикация в альманахе “Аккорды” 1914 г., стихи подписаны “Дэзи” и “Э.Д.”. Летом 1914 г. на вечере молодых поэтов он впервые выступает под псевдонимом “Багрицкий”. По легенде, два друга-поэта Натан Шор и Эдуард Дзюбин разыграли два цвета – фиолетовый и багряный, которые и стали их литературными псевдонимами. Критика особо отметила выступление двух талантливых молодых поэтов – Фиолетова и Багрицкого. С тех пор он постоянно участвует в литературных вечерах, и, наряду с Фиолетовым, считается самым талантливым из молодых поэтов. Ранние стихи Багрицкого явно носили влияние Н. Гумилева. Багрицкий был участником поэтических альманахов “Серебряные трубы”, “Авто в облаках”, “Седьмое покрывало” и “Чудо в пустыне” (1915-1917 гг.), несколько стихотворений опубликовал под псевдонимом “Нина Воскресенская”.

Вместе с Фиолетовым зимой-весной 1917 г. служил в милиции, но вскоре ушел оттуда. Воспоминания об одной из облав позднее легли в основу поэмы “Февраль”. Одна из самых загадочных страниц биографии – участие летом 1917 г. в персидской экспедиции генерала Баратова (был то ли делопроизводителем, то ли землемером).

По воспоминаниям, вопреки большому количеству романтических стихотворений о море, плохо переносил качку, вышел в море на яхте единственный раз в 1918 году.

Багрицкий участвовал практически во всех литературных объединениях: выступал на “Средах” в Литературно-Артистическом клубе, был членом “Студенческого Литературно-художественного кружка” и “Зеленой лампы” в 1917-1919 гг. Он легко импровизировал, безукоризненно владел поэтической формой – мог на спор за пять минут написать сонет на заданную тему.

Вопреки поздним воспоминаниям, к политике был совершенно равнодушен, увлекаясь скорее карнавальной стороной Гражданской войны. Багрицкий был инструктором в Особом партизанском отряде им. ВЦИК в 1919 г., работал в ЮгРОСТА в 1920 г.

Обладая феноменальной памятью и знаниями русской и европейской поэзии (и классической и современной), он стал лидером оставшихся в Одессе после 1920 г. поэтов. Активно участвовал в литературных кружках “Коллектив поэтов”, “Хлам”, “Мебос” в 1920-21 гг. Багрицкий был душой литературной организации “Потоки Октября” (1922-25), которая возникла как пролетарская, а стала школой поэзии. Большинство участников благодаря урокам Багрицкого впоследствии стали переводчиками.

Эдуард Багрицкий с сыном Севой

Багрицкий женился на Лидии Густавовне Суок, старшей из трех сестер. В 1922 г. родился сын Всеволод.

Историю женитьбы и быт семьи – увлечение птицами и полную неприспособленность к бытовой стороне жизни – иронически описал В. Катаев в рассказе “Бездельник Эдуард”. Стихи Багрицкого публиковались в журнале “Силуэты”, в газетах “Известия Одесского губкома”, “Моряке”.

После публичного спора с Маяковским Багрицкого перестали печатать в одесской прессе. Семья жила в ужасающей нищете, для того, чтобы купить Багрицкому приличную одежду, одесские поэты устроили вечер в его пользу.

С детства поэт болел астмой, приступы которой снимал не только курением специального порошка, но и чтением стихов нараспев.

Багрицкий перебрался в Москву в 1925 г., последним из одесских литераторов, снимал комнату в подмосковном Кунцево. Его стихи мгновенно завоевали Москву, печатались на страницах журналов “Новый мир”, “Молодая гвардия”, “Красная новь”. После переезда в Москву на смену птицам приходят рыбы – он серьезно увлекается разведением аквариумных рыб, и съемные квартиры украшают огромные аквариумы.

Э. Багрицкий, В. Катаев , Я. Бельский. 1925 г.

В 1928 г. выходит первая книга “Юго-запад”, большая часть стихов из которой написана и впервые опубликована в Одессе: “Тиль Уленшпигель”, “Арбуз”, “Осень”. В книгу вошли поэма “Дума про Опанаса”, главный герой которой – махновец, и наиболее известное стихотворение “Контрабандисты”. В 1932 г. вышли сразу две книги – “Победители” и “Последняя ночь”. Притом, что он был очень плодовитым автором, к отбору стихов для книг относился очень строго – в них вошло меньше трети всего написанного.

“Песня про четыре ветра” из поэмы “Дума про Опанаса”, читает Эдуард Багрицкий

Багрицкий занимался и переводами украинских, белорусских, татарских, еврейских, французских, английских, американских, турецких и польских поэтов. Шотландцы-слависты считают его перевод стихотворения Бернса “Джон Ячменное зерно” более соответствующим духу оригинала, чем перевод С. Маршака.

По мотивам поэмы “Дума про Опанаса” Багрицкий написал либретто одноименной оперы. Последняя поэма “Февраль” осталась незавершенной, Э. Багрицкий умер от воспаления легких 16 февраля 1934 года.

По названию книги стихов Багрицкого “Юго-запад” получила название одесская литературная школа 1920-х гг.

На доме, где родился Э.Г. Багрицкий – ул. Базарная, 40, – установлена мемориальная доска.

Имя Эдуарда Багрицкого присвоено одной из одесских библиотек на улице Преображенской, 35-а. Именем Э.Г. Багрицкого названа улица в Малиновском районе.

В честь 120-летия со дня рождения Эдуарда Багрицкого в рамках празднования Дня города имя поэта увековечено на Аллее Звезд Одессы.

24 сентября 2015 года в Одессе на фасаде здания по улице Дальницкой, 3 состоялось торжественное открытие мемориальной доски поэту Эдуарду Багрицкому и его сыну Всеволоду Багрицкому.

Алена Яворская,
заместитель директора по научной работе
Одесского литературного музея

«… Однажды произошел такой случай. Эдуард Багрицкий ушел вместе с товарищем из дому и не возвратился на ночь. Впоследствии оказалось, что он сильно набрался с друзьями и в мертвецки пьяном виде был увезен из Одессы в Николаев. Журналист «Красного Николаева» Яков Вельский по приезде прислал жене Багрицкого телеграмму, чтобы она не беспокоилась.

Эдуард здесь сразу познакомился с молоденькой барышней и прожил у нее некоторое время… Для того чтобы рассеять подозрения матери девушки, он принес справку из газеты «Красный Николаев» о том, что они являются мужем и женой. Багрицкий сотрудничал тогда с этой газетой… Иногда он писал жене письма и даже посылал ей пару раз деньги. Потом вся эта «николаевская история» ему порядком надоела, и он, без всякого предупреждения оставил сожительницу и уехал в Одессу к семье… Некоторое время чувствовал себя неловко по отношению к покинутой любовнице...».

(Харджиев Н.И. Из творческого наследия советских писателей. Литературное наследство. Т. 74. М., 1965. С. 435–436)

Эдуард Багрицкий случайно оказался в Николаеве. Он пробыл здесь два месяца, быстро заскучал и уехал в родную Одессу. Осталось полтора десятка очерков, 16 стихотворений и… фраза, вошедшая во все книжки по истории города: «… В газете «Красный Николаев» одно время работал легендарный советский поэт Эдуард Багрицкий». Сегодня мало кто знает, что легендарный поэт приложил титанические усилия, чтобы создать себе романтическую легенду.

Легенда

Придуманная биография началась с появлением в печати первых стихов. Эмоционально ее можно озвучить так: «Нищая, бесшабашная одесская юность, партизанское прошлое, романтическое настоящее, одесский Франсуа Вийон, Денис Давыдов гражданской войны, мечтатель, который задыхается в мире мещанства и рвется к свободе, к стихии революционных преобразований…» и т.д.

После смерти поэта легенда обросла подробностями в мемуарах друзей, в научных статьях и диссертациях. Багрицкий навсегда остался в истории русской словесности таким, каким он сам себя придумал. А придумывать Эдуард Георгиевич любил и умел.

В 1923 году, во время переписи населения, на вопрос, какой он владеет специальностью, Багрицкий ответил переписчику, что он канатоходец и скрупулезно поведал о «нелегкой доле ходока по проволоке». В 1929-м, получая новый паспорт, поэт проставил себе в графе «национальность» - чех. В 1930-м долго рассказывал друзьям о путешествии по Африке, где он участвовал в сафари. В 1931-м заставил всех поверить, что убил на охоте королевского оленя («вон рога на стене висят»). В 32-м… «заболел» - поэтом овладела внезапная немота. Он перестал разговаривать и объяснялся жестами на языке глухонемых. Затем сурдоперевод ему надоел и Багрицкий заговорил.

Легенда настолько плотно «закрыла» личность, что близкие друзья, знавшие его с детства, теряли границу между реальным и придуманным человеком. Н.И. Харджиев, который после смерти разбирал архив поэта, свидетельствует: «…Живой Эдуард был чрезвычайно мало похож на канонизированное чучело… Он был ленив, лжив и притом самый неверный друг в мире… Неисправимый эклектик, однако юмор и неистовая любовь к стихам заставляли прощать ему многое в реальности».

В реальности

Эдуард Багрицкий (Дзюбин) родился 4 ноября 1895 года в Одессе. По легенде, которая попала в Большую советскую энциклопедию, «… детство поэта прошло в бедной еврейской семье…». Семья была настолько бедная, что была вынуждена нанять домработницу и определить сына в престижное реальное училище.

Думается, нужно закрыть энциклопедию и довериться Николаю Харджиеву, который близко знал родителей поэта. Вот цитата из его статьи: «… Отец Эдуарда – Годель Мошкович Дзюбин был в жизни неудачником. Служил приказчиком в магазине готового платья. Мечтал собрать денег и открыть собственное дело. Деньги собрал, магазин открыл и сразу прогорел.

Вернулся к старому хозяину в прежнюю должность… Умер от рака желудка в возрасте 52-53 лет. Мать – Ита Абрамовна Дзюбина (урожденная Шапиро). Высокого роста, сухощавая брюнетка. По характеру – легкомысленная. Следила за своей наружностью, любила приодеться, красила волосы, носила корсет, играла «под аристократку». Слыла фантазеркой, имела обыкновение претворять свои фантазии в жизнь… Странное для еврейской семьи имя Эдуард было выбрано по ее инициативе…».

Дзюбины сначала жили по адресу: улица Базарная, 40, затем переехали на Ремесленную, 11. Старый одесский район, рядом Александровский парк. Здесь будущего поэта выгуливали бабушка и няня.

Эдуард сначала занимался дома, с учителем. Занимался прилежно, пытался учить древнееврейский, но… тщетно. Не хватило усидчивости. В 10 лет поступил в частное реальное училище. Отец хотел, чтобы мальчик «пошел по торговой части». Первые два-три года ребенок был отличником, затем заскучал, стал пропускать занятия, получал переэкзаменовки и по свидетельству его одноклассника – журналиста Бориса Скуратовского – «к концу года распродавал все учебники». Два раза оставался на второй год и вскоре бросил учебу.

В 16 лет Эдуард Багрицкий был свободным художником «со стажем». Первые печатные стихи впервые появились в 1915 году, в одесской газете «Южная мысль». Вера Михайловна Инбер, которая в это время общалась с поэтом, говорит о том, что его «…творчество носило эстетский характер. Сильно подражал Игорю Северянину… Компания поэтов-одесситов, состоявшая из Багрицкого, Олеши, Катаева, Шишовой и Фиолетова вела богемный образ жизни... Собирались, читали стихи, жесточайше критиковали друг друга. Багрицкий играл ведущую роль, выступал в качестве ценителя стихотворений, знакомил друзей со всеми новинками поэзии. Был чрезвычайно эрудирован. В этой эпатажной среде господствовал дух протеста против академизма в литературе, в частности против Бунина, который тогда находился в Одессе».

О «не богемной» жизни поэта мы узнаем от брата Ильи Ильфа - одесского художника Михаила Арнольдовича Файнзильберга: «…Во время февральской революции Багрицкий вместе со всей студенческой молодежью громил полицейские участки. Короткий промежуток времени в 1917-м служил в милиции, главным образом из-за любви к оружию… После октябрьских событий уехал в Персию, в качестве делопроизводителя какой-то миссии, кажется, от «Союза городов». Пробыл там до февраля 1918 г., затем снова возвратился в Одессу. В это время здесь были белые. В течение года ничем определенным, кроме литературы, не занимался, нигде не служил.

После прихода красных поехал с партизанским отрядом, оперировавшим в районе Вознесенска против махновских банд, в качестве агитатора при агитпоезде. Писал листовки и воззвания. Пробыл в партизанском отряде до июня 1919 г.».

В первые годы советской власти революционный романтик тяготился повседневными заботами и не желал строить мирную («мещанскую») жизнь. Жена – Лидия Густавовна Багрицкая вспоминала: «…Эдуард производил впечатление бесшабашного человека, с очень веселыми глазами. Высокий, сутулый. Все трое (Катаев, Олеша и Багрицкий) ходили одетыми под босяков. Все трое были работниками ЮгРОСТА. Упитанные литераторы в лохмотьях - плохой театр… Они все пользовались академическими пайками…».

«Плохой театр» - сопровождал поэтическую номенклатуру ЮгРОСТА и в бытовой жизни. Поэт Николай Дементьев рассказывал о потрясающей нищете, в которой жили Багрицкие: «…Это были самые невероятные помещения. Семья ела дефицитную ветчину и ютилась в подвалах. В одной комнате заливало до такой степени, что на полу стояли огромные лужи. Однажды во время дождя всю ночь простояли в дверной нише. Знакомые привыкли к такому образу жизни Багрицких и ничуть не удивлялись. Приходили гости, видели лужи от дождя на полу, кричали: «Эй, перевозчика!». Когда родился ребенок, то соседка услышала писк и, войдя в комнату, увидела младенца, лежавшего в грязи; подумала вначале, что подкидыш…».

Эдуард Багрицкий не любил работать. Ему претил любой организованный труд. Однако праздная жизнь закончилась. В мае 1923-го ответственный секретарь газеты «Красный Николаев» Яков Миронович Вельский пропьянствовал с поэтом три дня и привез его «мертвого» из Одессы в наш город.

В нашем городе

В нашем городе Багрицкий огляделся. Что он увидел? Процитируем «Историю Николаева» Юрия Крючкова: «… Эпоха Разрухи… Существовали огромные судостроительные заводы, множество мелких и средних фабрик, магазины и лавки, школы и гимназии театры и кинотеатры, трамвай и водопровод, базар и обсерватория и все, что было до революции. И все это было практически целым, но ничего не двигалось, не работало…».

Здесь нужно сделать большой вздох и согласиться с безымянным автором анекдота: «Ничто так не вдохновляет революционного романтика, как «чужая работа». На втором и третьем месте стоят - «вода» и «огонь».

Но в Николаеве нет работы, ни «чужой», ни «своей».

Багрицкий оглядывался несколько дней, потом закончилась еда и… родились стихи – поэтический ответ на ноту английского лорда Керзона:

Европа - сворою голодной. Гляди и знай! Еще в твоих дворцах Вино клокочет роковое, Еще томится в тяжких кандалах Народа право трудовое; И кровь, пролитая твоей рукой, Не высохла и вопиет о мщенье, И жжет пожар, и грозен мрак ночной, И неоткуда ждать спасенья.

23 рубля - гонорар от редактора «Красного Николаева» - Багрицкий положил в карман, а лорд Керзон «прочитал» ответ из корабельного края. В кармане целых 23 рубля (!). Можно не работать. Багрицкий счастлив. Он лениво пьет с местными журналистами, живет в своем мире. Однако деньги заканчиваются и нужно опять оглядываться по сторонам. Следующие стихи стоят уже 25 рублей.

Пора романтиков гитару Фабричным заменить гудком. Иди ж вперед тропой бессонной, Назад с тревогой не гляди, Дорогой революционной К огню вселенскому иди.

25 рублей - это не 23, но и они заканчиваются. Работать по-прежнему не хочется. Хочется «идти революционной дорогой» и пить вино. Поэт голодает, голодает и девушка, с которой он живет. Однако Багрицкому везет. Его выручает чужое несчастье. В селе Дымовка Баштанского района кулаки убили сельского корреспондента газеты «Красный Николаев» Григория Малиновского. Гибель селькора - резонансное событие. Сам товарищ Троцкий откликнулся на него большой статьей в «Правде». В городских СМИ началась мощная компания «против темных сил деревни».

Эдуард Багрицкий затачивает карандаш и пишет стихотворение «На смерть т. Малиновского».

Но не дремлет вражеская сила, Сила вражеская не легка: Вот рабкора, притаясь, убила Хитрая, лукавая рука… Слишком смело он пером рабочим Обжигал, колол и обличал, Слишком грозно поглядел ей в очи, Слишком громко правду закричал. Гей, рабкор! Свое перо стальное Зажимай мозолистой рукой, Чтоб ты мог за право трудовое Дать решительный, последний бой.

Смерть и кровь – родная стихия революционного романтика. Он получает в кассе 45 рублей за это стихотворение. Для поэта – не очень много, для редакции – разорительно.

Багрицкий чувствует себя не в своей тарелке. Бытовой эпатаж – уместный для богемной Одессы, в Николаеве вызывает, в лучшем случае, недоумение, в худшем – «могут дать в лицо». В Одессе – поэт уже овеян легендой, в Николаеве – эту легенду нужно выстрадать. Население города еще слишком хорошо помнит кровь войн и революций, чтобы романтизировать эти темные времена.

Багрицкий от редакции «Красного Николаева» выступает перед рабочими в небольших мастерских, но слушают его вяло и вопросов не задают. Как он сам вспоминал позднее: «… В Николаеве заставляли читать поэзию в цехах, в обеденный перерыв, но стихами во время обеда сыт не будешь. Люди прятались от меня, как от прокаженного…».

Пролетарский город не хотел впитывать революционную лирику поэта. Однажды утром Багрицкий проснулся, вышел из дома, сел на пароход и уехал в родную Одессу. Уехал по-английски, не попрощавшись ни с кем.

Мещанская жизнь

В 1922 году советский поэт и политработник Владимир Иванович Нарбут, руководивший ЮгРОСТом (Южное отделение Всеукраинского бюро Российского телеграфного агентства), был переведен в Москву на ответственную должность в отдел печати ЦК РКП(б). За собой он постепенно «перетащил» несколько одесских литераторов. К 1925 году в столицу перебрались Багрицкий, Олеша и Катаев.

Багрицкие сначала жили на даче у знакомых в Кунцево, затем поэту дали квартиру в писательском доме, напротив Художественного театра. К середине 20-х литературная Москва переболела эпатажным революционным бытом. Пролетарские поэты в чистых толстовках и с портфелями «ходили на службу».

Багрицкий сразу отказался от показушной богемной нищеты. По словам Валентина Катаева: «…У Эдуарда в квартире появились мебель, занавески и даже мещанская герань. О голодной юности очень быстро забыли…».

Уютная, обустроенная жизнь способствовала литературной производительности революционного романтика. В этот период Багрицкий работает сразу над несколькими поэмами и часто публикуется в журналах. «Сказание о море, матросах и Летучем Голландце», «Трактир», «Последняя ночь», «Человек предместья», «Смерть пионерки», «Февраль» и оперное либретто «Дума про Опанаса» - вот далеко не полный перечень произведений поэта, которые появились на «фоне мещанской герани».

Плата за легенду

Эдуард Георгиевич Багрицкий умер 16 февраля 1934 года в возрасте 38 лет. Его доконала бронхиальная астма, заработанная в «нищей и богемной юности». В крематорий Донского монастыря гроб с телом сопровождал эскадрон кавалеристов. Это была воинская почесть человеку, воспевшему героику гражданской войны.

Поэт сполна заплатил за посмертную легенду, которая в советском учебнике литературы за 10 класс выглядела так:

«Через увлечение свободолюбивой, революционно-романтической поэзией Эдуарда Багрицкого проходит каждое новое поколение. Лучшие стихи по праву вошли в нашу советскую классику. Революционный романтик был до конца и самозабвенно предан поэзии, а подлинная поэзия, по его глубокому убеждению, не только творит мир прекрасного, но и преобразует действительность, перестраивает жизнь. «Нас водила молодость В сабельный поход, Нас бросала молодость На кронштадтский лед…».

Бескомпромиссная, самоотверженная юность поэта не покидает наши сердца и ведет за собой на самые трудные рубежи».

Известный литературовед Николай Иванович Харджиев, который знал Багрицкого с детства, поморщился и отложил учебник в сторону. По свидетельству его жены – известного скульптора Лидии Чаги - старый критик обронил всего одну фразу: «Эдуард лжив, как лживы все революционные романтики. Он придумал себе жизнь. Полезнее знать о русском офицере Гумилеве, который был по другую сторону кронштадтского льда».